Преподобный Иоасаф Каменский (в миру Андрей Вологодский, князь), Спасокубенский

Краткое житие преподобного Иоасафа Каменского, Спасокубенского

Был сы­ном За­озер­ско­го кня­зя Ди­мит­рия Ва­си­лье­ви­ча и кня­ги­ни Ма­рии. С ран­не­го дет­ства свя­той по­чув­ство­вал су­ет­ность мир­ской жиз­ни и 20-ти лет от ро­ду при­нял ино­че­ство с име­нем Иоаса­фа в Спа­со-Ка­мен­ной оби­те­ли, на Ку­бен­ском озе­ре. В мо­на­сты­ре пре­по­доб­ный все вре­мя по­свя­щал мо­лит­ве и раз­мыш­ле­ни­ям о веч­но­сти, со­блю­дал стро­гий пост.

В по­след­ние дни сво­ей зем­ной жиз­ни он толь­ко один раз в неде­лю вку­шал пи­щу и при­ча­щал­ся Свя­тых Тайн каж­дый вос­крес­ный день. Жи­вя та­кой бо­го­угод­ной жиз­нью, пре­по­доб­ный до­стиг выс­ших сте­пе­ней со­вер­шен­ства и спо­до­бил­ся ви­де­ния Са­мо­го Гос­по­да. По­сле 5-лет­них рев­ност­ных тру­дов он мир­но ото­шел ко Гос­по­ду 10 сен­тяб­ря 1453 г. и был по­гре­бен в Спа­со-Ка­мен­ном мо­на­сты­ре. При гро­бе свя­то­го со­вер­ша­лись мно­гие чу­де­са и ис­це­ле­ния.

Полное житие преподобного Иоасафа Каменского, Спасокубенского

Пре­по­доб­ный Иоасаф про­ис­хо­дил из кня­же­ско­го ро­да. Ро­ди­те­ли его – вла­де­тель­ный князь Ди­мит­рий Ва­си­лье­вич За­озер­ский Мень­шой (ра­нее †1436 ^[1] ) и кня­ги­ня Ма­рия (память блгвв. кнн. – в Со­бо­ре Во­ло­год­ских свя­тых ). Удел кня­зя Ди­мит­рия, неболь­шой и очень бо­га­тый, За­озе­рье, на­хо­дил­ся на се­ве­ро-во­сточ­ном бе­ре­гу Ку­бен­ско­го озе­ра, близ устья ре­ки Ку­би­ны, впа­да­ю­щей в озе­ро. Сто­ли­ца За­озер­ско­го кня­же­ства пред­став­ля­ла со­бою усадь­бу кня­зя на ле­вом бе­ре­гу Ку­би­ны с цер­ко­вью во имя св. вмч. Ди­мит­рия Со­лун­ско­го, ко­то­рую по­стро­ил, ве­ро­ят­но, сам князь Ди­мит­рий Ва­си­лье­вич в честь сво­е­го небес­но­го по­кро­ви­те­ля, да де­рев­ню Чир­ко­во, ко­то­рая бы­ла при­хо­дом при этом хра­ме. Несколь­ко де­ре­вень со­став­ля­ли весь удел за­озер­ско­го кня­зя. И князь, и кня­ги­ня бы­ли очень бла­го­че­сти­вы. Осо­бен­но по­чи­та­ли они ино­че­ский чин. Об­ла­дая неболь­ши­ми сред­ства­ми, они тра­ти­ли их на устрой­ство мо­на­сты­рей. В со­сед­стве с их кня­же­ством на неболь­шом ост­ров­ке Ку­бен­ско­го озе­ра сто­ял древ­ний Спа­со-Ка­мен­ный мо­на­стырь. Ко­гда из это­го мо­на­сты­ря вы­шли два ос­но­ва­те­ля но­вых оби­те­лей в окрест­но­стях Ку­бен­ско­го озе­ра – пре­по­доб­ные Ди­о­ни­сий Глу­шиц­кий (па­мять 1/14 июня) и Алек­сандр Кушт­ский (па­мять 9/22 июня), князь Ди­мит­рий и его су­пру­га со­дей­ство­ва­ли и по­мо­га­ли по­движ­ни­кам в устро­е­нии их пу­стын­ных оби­те­лей. К прп. Ди­о­ни­сию на ре­ку Глу­ши­цу князь по­слал плот­ни­ков и обиль­ную ми­ло­сты­ню, по­жерт­во­вал мо­на­сты­рю се­ла и де­рев­ни. Кня­ги­ня Ма­рия так­же бла­го­тво­ри­ла прп. Алек­сан­дру, жерт­во­ва­ла в храм мо­на­сты­ря ико­ны и кни­ги, бра­тии по­сы­ла­ла при­па­сы, а по кон­чине кня­зя Ди­мит­рия да­ла оби­те­ли де­рев­ню на по­мин его ду­ши.

У кня­зя Ди­мит­рия Ва­си­лье­ви­ча бы­ло три сы­на – Си­ме­он, Фе­о­дор, Ан­дрей – и од­на дочь – Со­фия. Кня­жич Ан­дрей, в ино­че­стве Иоасаф, был са­мым млад­шим в се­мье. Ко­гда он ро­дил­ся, точ­но неиз­вест­но.

В 1429 г. князь Ди­мит­рий Ва­си­лье­вич За­озер­ский был убит в Яро­слав­ле ка­зан­ски­ми та­та­ра­ми во вре­мя их на­бе­га на при­волж­ские го­ро­да. Кня­жич Ан­дрей был в то вре­мя, ве­ро­ят­но, груд­ным ре­бен­ком. Бла­го­че­сти­вая мать его кня­ги­ня Ма­рия за­ня­лась вос­пи­та­ни­ем сво­их де­тей. Се­ми лет Ан­дрея на­ча­ли обу­чать гра­мо­те. Учил­ся он охот­но, с лю­бо­вью по­гру­жал­ся в глу­би­ну Бо­же­ствен­ных Пи­са­ний, как до­ро­гой би­сер со­би­рал бо­го­от­кро­вен­ные сло­ва Пи­са­ния и сла­гал в сво­ем мла­ден­че­ском серд­це. Пер­вых де­тей сво­их кня­ги­ня Ма­рия успе­ла устро­ить. Стар­ший ее сын Си­ме­он был же­нат, дочь Со­фия Ди­мит­ри­ев­на вы­да­на за­муж за кня­зя Зве­ни­го­род­ско­го Ди­мит­рия Ше­мя­ку. Фе­о­дор же и Ан­дрей же­на­ты не бы­ли.

Но вско­ре бла­го­че­сти­вая кня­ги­ня скон­ча­лась. Впав­ши в недуг, она по­сла­ла к прп. Алек­сан­дру Кушт­ско­му про­сить его мо­литв о вы­здо­ров­ле­нии. Но пре­по­доб­ный ска­зал, что кня­ги­ня скон­ча­ет­ся от этой бо­лез­ни, и со­ве­то­вал ей по-хри­сти­ан­ски при­го­то­вит­ся к смер­ти. По смер­ти ма­те­ри князь Ан­дрей остал­ся круг­лым си­ро­той. То­гда над оси­ро­те­лой се­мьей кня­зя за­озер­ско­го стряс­лась но­вая бе­да. Муж Со­фии Ди­мит­ри­ев­ны князь Ди­мит­рий Ге­ор­ги­е­вич Ше­мя­ка за­те­ял усо­би­цу с ве­ли­ким кня­зем Мос­ков­ским Ва­си­ли­ем Ва­си­лье­ви­чем Тем­ным. Ко­гда мос­ков­ский князь, ослеп­лен­ный Ше­мя­кой, вер­нул се­бе ве­ли­ко­кня­же­ский стол, он от­дал кня­же­ство За­озер­ское двум кня­зьям – Ми­ха­и­лу Ан­дре­еви­чу Ве­рей­ско­му и Ива­ну Ан­дре­еви­чу Мо­жай­ско­му. Та­ким об­ра­зом де­ти За­озер­ско­го кня­зя ли­ши­лись сво­е­го уде­ла и пе­ре­ста­ли быть вла­де­тель­ны­ми кня­зья­ми.

Ран­нее си­рот­ство, ли­ше­ние, хо­тя и неболь­шое, кня­же­ско­го уде­ла, бла­го­че­сти­вое вос­пи­та­ние в осо­бен­ном по­чте­нии к ино­че­ско­му зва­нию – все это при­ве­ло бо­го­бо­яз­нен­но­го юно­шу кня­зя Ан­дрея Ди­мит­ри­е­ви­ча к со­зна­нию тлен­но­сти и вре­мен­но­сти все­го зем­но­го – все­го то­го, к че­му стре­мят­ся, че­го ищут, чем жи­вут мир­ские лю­ди. Со­сед­ний Ка­мен­ный мо­на­стырь на уеди­нен­ном ма­лень­ком ост­ро­ве Ку­бен­ско­го озе­ра по­ка­зал­ся юно­ше-кня­зю ти­хой при­ста­нью, в ко­то­рой он мог от­дох­нуть от су­е­ты, невзгод и обид мир­ской жиз­ни. И вот, имея за 20 лет от ро­ду, князь Ан­дрей при­хо­дит в мо­на­стырь (в 1452 г.) и про­сит игу­ме­на Кас­си­а­на удо­сто­ить его ино­че­ско­го об­ра­за. Но игу­мен был не рад при­хо­ду мо­ло­до­го кня­зя. Его прось­ба о при­ня­тии в мо­на­стырь при­ве­ла игу­ме­на в страх и тре­пет, по­то­му что он бо­ял­ся гне­ва ве­ли­ко­го кня­зя Мос­ков­ско­го, непри­яз­нен­но от­но­сив­ше­го­ся к кня­зьям За­озер­ским, род­ствен­ни­кам Ше­мя­ки. Од­на­ко уси­лен­ные мо­ле­ния кня­зя Ан­дрея скло­ни­ли Кас­си­а­на на со­гла­сие. Он изо­бра­зил кня­зю всю ску­дость мо­на­стыр­ско­го жи­тия, всю труд­ность ино­че­ско­го по­дви­га; лишь ко­гда эти ре­чи не раз­убе­ди­ли кня­зя в его на­ме­ре­нии, игу­мен по­стриг его в мо­на­ше­ство и на­рек Иоаса­фом, ве­ро­ят­но, в честь св. Иоаса­фа ца­ре­ви­ча, ко­то­рый так­же про­ис­хо­дил из вла­де­тель­но­го ро­да и оста­вил мир ра­ди Хри­ста, – по­че­му впо­след­ствии и пре­по­доб­ный Иоасаф в Спа­со-Ка­мен­ном мо­на­сты­ре име­но­вал­ся «Иоаса­фом-ца­ре­ви­чем». Но­во­по­стри­жен­но­го ино­ка игу­мен пе­ре­дал в по­слу­ша­ние и для ру­ко­вод­ства в мо­на­ше­ской жиз­ни опыт­но­му стар­цу Гри­го­рию.

Прп. Иоасаф от­ли­чал­ся пол­ным по­слу­ша­ни­ем не толь­ко игу­ме­ну и сво­е­му стар­цу, но и про­чим бра­ти­ям, сми­ре­ни­ем серд­ца, пост­ни­че­ством, ду­шев­ным уми­ле­ни­ем, усер­ди­ем в мо­лит­ве ке­лей­ной и бла­го­го­вей­ным сто­я­ни­ем в церк­ви во вре­мя бо­го­слу­же­ния; лю­бил чи­тать кни­ги, осо­бен­но о жи­ти­ях пре­по­доб­ных от­цов. Пре­по­доб­ный пре­успе­вал в доб­ро­де­те­лях: был укра­шен бла­гою кро­то­стью и ра­зум­ною про­сто­тою. Он оста­вил вся­кую пе­чаль о зем­ном, об од­ном толь­ко за­бо­тясь – об уго­жде­нии Бо­гу. С бра­ти­ей он встре­чал­ся лишь на мо­лит­ве. Все в мо­на­сты­ре удив­ля­лись его доб­ро­де­те­лям. Ме­стом сво­их по­дви­гов прп. Иоасаф был очень до­во­лен. Спа­со-Ка­мен­ный мо­на­стырь сто­ит на ост­ро­ве Ку­бен­ско­го озе­ра и во­дою, как сте­на­ми, ограж­ден от со­блаз­нов и пе­ча­лей ми­ра. Свя­той ра­до­вал­ся та­ко­му ме­сто­по­ло­же­нию оби­те­ли и вос­кли­цал: «Се по­кой! Зде все­лю­ся».

Ста­рец прп. Иоаса­фа, как доб­рый корм­чий, вел сво­е­го по­слуш­ни­ка впе­ред по пу­ти доб­ро­де­те­ли, но вско­ре пре­ста­вил­ся к веч­ной жиз­ни. Несмот­ря на юность свою, прп. Иоасаф до­стиг выс­ших сте­пе­ней со­вер­шен­ства, и Гос­подь удо­сто­ил его Сво­е­го яв­ле­ния. Си­дя раз в кел­лии, прп. Иоасаф пел псал­мы Да­ви­да; то­гда явил­ся ему Гос­подь наш Иисус Хри­стос и ска­зал: «Мир те­бе, воз­люб­лен­ный угод­ник Мой!». Пре­по­доб­ный ис­пол­нил­ся стра­ха и тре­пе­та и спро­сил: «Ка­кая при­чи­на яв­ле­нию Тво­е­му, Гос­по­ди Че­ло­ве­ко­люб­че?» – «Ви­дишь ли эту окрест­ную пу­сты­ню, – из­рек ему Гос­подь, – ра­ди те­бя всю ее на­пол­ню пу­стын­ни­ка­ми, сла­вя­щи­ми имя Мое». Пре­по­дроб­ный спро­сил Гос­по­да, ка­кое бо­лее дей­стви­тель­ное ору­жие про­тив вра­га на­ше­го спа­се­ния, и узнал, что дей­стви­тель­нее все­го ис­пол­не­ние за­по­ве­дей Бо­жи­их.

Но диа­вол не остав­ля­ет в по­кое ис­тин­ных угод­ни­ков Бо­жи­их. Мно­го раз ду­хи зло­бы во­ору­жа­лись на пре­по­доб­но­го Иоаса­фа, но мо­лит­вою он от­го­нял их, а игу­мен, по смер­ти стар­ца, по­сто­ян­но на­прав­лял и ру­ко­во­дил юно­го по­движ­ни­ка.

Од­на­жды при­е­хал в оби­тель род­ной дя­дя пре­по­доб­но­го, князь ржев­ский Бо­рис Ва­си­лье­вич, он при­вез прп. Иоаса­фу день­ги для раз­да­чи ино­кам. Но по­движ­ник от­ка­зал­ся при­нять их и ска­зал кня­зю: «Ино­кам нет нуж­ды в зо­ло­те и се­реб­ре. Мы жи­вем в пу­стыне и ни­кто из пу­стын­ни­ков не при­мет от те­бя да­же ма­ло­го. Но не скор­би, Бог при­мет твой дар, ес­ли при­не­сен­ные день­ги раз­дашь ни­щим и нуж­да­ю­щим­ся, си­ро­там и вдо­ви­цам, ко­то­рых так мно­го по го­ро­дам». Князь Бо­рис Ва­си­лье­вич по­сту­пил по со­ве­ту прп. Иоаса­фа.

Не до­воль­ству­ясь обыч­ны­ми ино­че­ски­ми по­дви­га­ми, пре­по­доб­ный ре­шил жить в без­мол­вии, то есть за­тво­рил­ся в сво­ей кел­лии, так что не ви­дел ли­ца че­ло­ве­че­ско­го и не вел бе­сед с людь­ми. Мысль его непре­стан­но устрем­ле­на бы­ла те­перь к гор­не­му. Став на мо­лит­ву, он как на кры­льях воз­но­сил­ся ду­хом сво­им на небо и спо­до­бил­ся пред­вку­ше­ния рай­ско­го бла­жен­ства. В по­след­нее вре­мя сво­ей жиз­ни пре­по­доб­ный до­стиг край­ней сте­пе­ни по­ста и воз­дер­жа­ния: по вос­крес­ным дням он при­ча­щал­ся Свя­тых Хри­сто­вых Та­ин и по­сле по­стил­ся це­лую сед­ми­цу.

От ве­ли­ко­го воз­дер­жа­ния и тру­дов прп. Иоасаф, еще юный по­движ­ник, из­не­мог те­лес­ны­ми си­ла­ми и впал в бо­лезнь. Бла­го­да­ря Бо­га за по­слан­ную бо­лезнь, тер­пе­ли­во пе­ре­но­сил он ее и, чуж­да­ясь об­ще­ния с людь­ми, пре­бы­вал в мо­лит­ве и бо­го­мыс­лии. Но ко­гда пре­по­доб­ный по­чув­ство­вал при­бли­же­ние сво­ей кон­чи­ны, он при­звал к се­бе игу­ме­на и всю бра­тию. Умо­ляя, он про­сил их о том, о чем по­сто­ян­но за­бо­тил­ся и рань­ше, чтобы об­ще­жи­тель­ный устав неру­ши­мо со­блю­дал­ся в оби­те­ли. По­сле то­го, по­лу­чив неко­то­рое об­лег­че­ние сво­ей бо­лез­ни, пре­по­доб­ный при­ни­мал уча­стие в об­щей мо­лит­ве бра­тии. В празд­ник Рож­де­ства Пре­свя­той Бо­го­ро­ди­цы (8/21 сен­тяб­ря) он ве­лел ве­сти се­бя в цер­ковь к ли­тур­гии, при­ча­стил­ся за нею Свя­тых Та­ин, по­лу­чил бла­го­сло­ве­ние и про­ще­ние от бра­тии, был опять от­ве­ден в кел­лию и по­ло­жен на одр. Сно­ва по­движ­ник впал в немощь, так что игу­мен и бра­тия, при­хо­дя у нему и ви­дя его стра­да­ния, очень скор­бе­ли. На смерт­ном од­ре сво­ем пре­по­доб­ный про­дол­жил уве­ще­вать и уте­шать скор­бя­щих об нем ино­ков, на­став­лял их из­бе­гать вся­ких спо­ров и несо­гла­сий. При­хо­див­шие к нему мо­на­хи це­ло­ва­ли его со сле­за­ми и про­си­ли у него по­след­не­го бла­го­сло­ве­ния, и свя­той сам всех ло­бы­зал и у всех про­сил бла­го­сло­ве­ния и мо­литв. На­сту­пи­ло 10 сен­тяб­ря – день кон­чи­ны пре­по­доб­но­го. Ко­гда бра­тия со­бра­лись к нему, он ве­лел на­чать пра­ви­ло и по со­вер­ше­нии его встал с по­сте­ли, взял ка­диль­ни­цу с фимиа­мом и ве­лел игу­ме­ну по­ка­дить свя­тые ико­ны и всю бра­тию. За­тем он со­тво­рил мо­лит­ву Гос­по­ду и Бо­го­ма­те­ри, из­ли­вая в ней свои про­ше­ния не о се­бе толь­ко, но и о всей оби­те­ли, в ко­то­рой под­ви­зал­ся доб­рым по­дви­гом, о ее ду­хов­ном про­цве­та­нии. По окон­ча­нии мо­лит­вы пре­по­доб­ный опять воз­лег на одр и мо­лил­ся о сво­ем ис­хож­де­нии, ни­ма­ло не пе­ча­лясь, а бо­лее ра­ду­ясь в на­деж­де на бу­ду­щее бла­жен­ство, и с мо­лит­вой на устах ти­хо скон­чал­ся. Ли­цо его бы­ло свет­ло, как буд­то он не умер, но уснул. Игу­мен и вся бра­тия скор­бе­ли и ры­да­ли. По­ло­жив свя­тое те­ло по­движ­ни­ка на одр, они по­нес­ли его на сво­их гла­вах в цер­ковь, со­вер­ши­ли над­гроб­ное пе­ние и по­греб­ли его в Успен­ской (то­гда еще де­ре­вян­ной) церк­ви, на пра­вой сто­роне. Пять лет под­ви­зал­ся пре­по­доб­ный в Спа­со-Ка­мен­ном мо­на­сты­ре. Он при­шел в оби­тель в 1452 г., сле­до­ва­тель­но, кон­чи­на его по­сле­до­ва­ла в 1457 г.

Вско­ре по пре­став­ле­нии прп. Иоаса­фа на­ча­лись чу­де­са при его гро­бе. Уже из пер­вых бо­го­моль­цев, сте­кав­ших­ся в оби­тель по пре­став­ле­нии пре­по­доб­но­го, мно­гие боль­ные вы­здо­ро­ве­ли. Ис­це­ле­ния неоскуд­но из­ли­ва­лись и по­сле. Осо­бен­но мно­го боль­ных ли­хо­рад­кой по­лу­чи­ли здесь ис­це­ле­ние. Мест­ное празд­но­ва­ние прп. Иоаса­фу уста­нов­ле­но бы­ло вско­ре по­сле его кон­чи­ны.

При­ме­ча­ние

^[1] Пра­во­слав­ная Эн­цик­ло­пе­дия , Т. XV, Цер­ков­но-на­уч­ный центр «Пра­во­слав­ная Эн­цик­ло­пе­дия», 2007 г., 752 с.

Тропарь Иоасафу Каменскому, Спасокубенскому, Вологодскому чдтв.

Канон преподобному Иоасафу Каменскому, Вологодскому чудотворцу