Преподобномученик Сергий (Зайцев), архимандрит

Архимандрит Сергий (в миру Иоанн Зайцев), родился в 1863 году в г. Гатчина, в семье чиновника Х класса. Окончив курс наук в Гатчинском Императорском Николаевском Институте и движимый стремлением к уединенной жизни и иноческому подвигу, Иоанн определяется в сентябре 1891 года послушником Ниловой пустыни Тверской епархии с послушанием быть помощником учителя Ниловой церковно-приходской школы. Это послушание Иоанн исполняет до сентября 1893 года, когда 25 числа принимает монашеский постриг с именем Сергий. В сан иеродиакона Сергий был рукоположен в июне 1894 года, а еще через два года – 24 мая 1896 г. – в сан иеромонаха. Прибывший в 1896 году на Тверскую кафедру епископ Димитрий (Самбикин), выдающийся церковный деятель, историк и духовный писатель, вскоре приметил образованного иеромонаха, и 14 марта 1900 года назначил его на должность казначея Новоторжского Борисоглебского монастыря, а уже 1 июля перевел о. Сергия на должность эконома Архиерейского Дома. С 13 августа 1904 года владыка Димитрий поручил иеромонаху Сергию временное исполнение обязанностей благочинного монастырей I-го округа.

При переводе в 1905 году архиепископа Димитрия на Казанскую кафедру, иеромонаху Сергию владыкой Димитрием было предложено также перебраться в Казанскую епархию. Не желая расставаться с любимым архипастырем, иеромонах Сергий с радостью дал свое согласие, и 2 апреля 1905 года был зачислен в число братии Архиерейского Дома. 11 мая того же года в возрасте 42 лет иеромонах Сергий был возведен в сан игумена, а 8 августа утвержден в должности эконома. Однако, городская суета тяготила сердце игумена Сергия, искавшего иноческой уединенной жизни. Видя это, Архиепископ Димитрий 1 сентября 1906 года назначил игумена Сергия настоятелем Свияжской Макарьевской пустыни. Но братии в монастыре насчитывалось немного и своею славой, состояние хозяйственных дел, числом паломников пустынь не могла, конечно, сравниться с близлежащим Свияжским Успенским монастырем. Но именно о таком месте – удаленным от мирских соблазнов – мечтал о. Сергий, и теперь с радостью и усердием принялся за благоустроение святой обители. Указом Казанской Духовной консистории в январе 1908 года игумен Сергий был назначен благочинным II округа монастырей Казанской епархии (каковые обязанности нес до самой своей мученической кончины). Это было последнее назначение, подписанное архиепископом Димитрием. 17 марта 1908 года владыка Димитрий тихо почил о Господе. Архимандрит Сергий, как и многие казанцы, тяжело переживал кончину любимого архипастыря, так много и славно потрудившегося на ниве церковного просвещения и христианской науки. Вновь прибывший на Казанскую кафедру архиепископ Никанор (Каменский), также как и владыка Димитрий привлекавший к себе ученое монашество, обратил внимание на образованного игумена Макарьевского монастыря, и 28 мая 1908 года игумен Сергий был возведен в сан архимандрита. А уже в января 1909 года архимандрит Сергий переводится архиепископом Никанором из небольшой Макарьевской пустыни на должность настоятеля древнего Успенского Зилантова монастыря близ Казани. К тому времени Зилантов монастырь сильно нуждался в добром духовном окормлении, благоустройстве и неотложном строительстве. Сей крест нелегкого настоятельского служения архимандрит Сергий нес до самого сентября 1918 года, когда по воле Божией был призван к мученическому свидетельствованию о Христе даже до смерти. Обитель архимандриту Сергию от прежних настоятелей досталась с весьма расстроенным хозяйством, посему период его настоятельства с первых же месяцев был отмечен строительством, заботами по восстановлению благополучного существования монастыря и приведением храмов обители в благолепный вид. Не хватало монастырю и положенного ему по штату числа братии, посему новому настоятелю пришлось ходатайствовать перед Духовной Консисторией о переводе в Зилантов монастырь согласных на подобный перевод иноков из Макарьевской пустыни (откуда был перемещен сам архимандрит Сергий) и Михаило-Архангельского черемисского монастыря. Так, из Макарьевской пустыни в Зилантов монастырь прибыл монах Леонтий (в миру – Лаврентий Карягин, 1870 г.р.), родом из крестьян Казанской губернии, прежде бывший послушником в Раифском монастыре (с 1901 по февраль 1907 года). В монашество он был пострижен 20 декабря 1909 года, через шесть месяцев после своего перевода из Макарьевской пустыни в Зилантов монастырь. Перевороты 1917-го и изменения в положении Церкви 1918-го годов не обошли и Зилантов монастырь: земли, угодья были отняты, многие из послушников призваны в армию, так что и ранее небогатая послушниками Зилантова обитель осталась почти и вовсе без таковых. Так, к середине 1918 года число послушников было всего 4 при семи монашествующих, тогда как еще в 1917 году это соотношение было соответственно 15 к 12. Сам архимандрит Сергий был вынужден обратиться в июле 1918 года в Епархиальный Совет со следующей просьбой: “Вследствие крайнего недостатка в священнослужителях, кои вместе с исполнением очередного служения исполняют и послушания послушников, поют и читают на клиросе, ибо последних в вверенном мне монастыре почти совсем не имеется, покорнейше ходатайствую пред Епархиальным начальством о перемещении иеромонаха Михаило-Архангельского монастыря Серафима в вверенный мне Зилантов монастырь, тем более, что последнему, как видно из прилагаемого при сем прошения, тяжело и невыносимо стало жить в Михаило-Архангельском монастыре из-за племенной розни”. Действительно, сии смутные времена ознаменовались не только походами против Церкви, но и, увы, многочисленными размежеваниями на национальной почве внутри самой Церкви. Прошение иеромонаха Серафима на имя архимандрита Сергия было следующим: “В настоящее тревожное время в Михаило-Архангельском черемисском монастыре, в коем в очень значительном количестве преобладают черемисы, образовалась племенная рознь между черемисами и чувашами, почему последним жизнь становится невыносимою, не желая наводить на больший грех и неприятности, я, как чувашин, считаю более благопристойным и разумным уйти из Михаило-Архангельского Черемисского монастыря, в нем прожил 16 лет. А потому прошу Вас, Ваше Высокопреподобие, хлопотать пред Епархиальным начальством о перемещении меня в вверенный Вам Успенский Зилантов монастырь. Иеромонах Михаило-Архангельского Черемисского монастыря Серафим”.

Датировано сие прошение 14 июлем 1918 года. Рассмотрев рапорт архимандрита Сергия и прошение иеромонаха Серафима, Епархиальный Совет постановил: “Перевести иеромонаха Михаило-Архангельского монастыря Серафима, согласно его просьбы и рапорта настоятеля Успенского Зилантова монастыря Архимандрита Сергия в Успенский Зилантов монастырь”. Однако, на решении Епархиального Совета стоит резолюция митрополита Иакова: “Зилантов монастырь занимается для военных целей народною армией, а потому и наличному составу иноков приходится искать себе другое место жительства. О перемещении сюда кого-либо со стороны теперь не может быть речи”. Митрополит Иаков, всегда отрицательно относившийся к переводам монашествующих из одного монастыря в другой, в данном случае указывал на то, что Народная армия заняла Зилантову обитель, ввиду “выгодного военно-стратегического положения” того места, на котором находился монастырь. Однако, как это будет видно из последнего дошедшего до нас рапорта архимандрита Сергия в Епархиальный Совет, иеромонах Серафим все-таки был причислен к братии Зилантова монастыря. К середине 1918 года число братии Зилантова монастыря насчитывало всего 11 человек (считая и четырех послушников): архимандрит Сергий, иеромонахи Лаврентий, Иосиф и Серафим, иеродиакон Феодосий, монахи Леонтий и Стефан, послушники Георгий Тимофеев (38 лет, чувашин, находившийся при обители с 9 октября 1909 года, обучения домашнего), Сергий Галин, Иоанн Сретенский (исполнявший обязанности псаломщика) и Илларион Правдин.

Когда в августе 1918 года Казань была занята белочехами, то на Зилантовой горе (господствующая высота!), почти перед входом в обитель, белочехами были установлены два орудия, из которых обстреливались миноносцы Раскольникова, бомбардировавшие древний город. Военные действия, проходившие в непосредственной близости от стен святой обители, не могли не сказаться на нормальном ходе монастырской жизни, и без того нарушенной декретами советской власти. Посему, сразу по занятию белочехами Казани, 11 августа в Епархиальный Совет поступает от архимандрита Сергия следующее прошение: “Вследствие занятия вверенного мне монастыря военною властию, которая, признавая местоположение монастыря очень выгодным в стратегическом отношении, решила основать здесь базу для производства военных операций, имею честь просить Епархиальный Совет разместить братию монастыря временно по монастырям города Казани, а именно: казначея иеромонаха Лаврентия, иеромонаха Серафима и послушника Егора Тимофеева в Спасский монастырь, иеродиакона Феодосия, монаха Леонтия и послушника Сергия Галина в Ивановский монастырь, послушника-псаломщика Ивана Сретенского в Ивановский монастырь. Для охраны монастыря остаются на месте иеромонах Иосиф, монах Стефан, послушник Илларион Правдин. Настоятель Казанского Успенского Зилантова монастыря Архимандрит Сергий”.

На сем прошении стоит резолюция митрополита Иакова: “Временно разместить согласно просьбе отца Архимандрита Сергия братию Зилантова монастыря по Казанским монастырям”. В ночь на 10 сентября нового стиля белочехи оставили Казань, вместе с ними ушло почти 60 тысяч горожан, в том числе немало духовенства. Все были напуганы слухами о красном терроре. Свою кафедру покинул престарелый митрополит Иаков и викарный епископ Борис, ушло едва ли не все приходское духовенство и многим подобное бегство, действительно, спасло жизнь. Прочнее всех привязанными к своим местам оказались иноки, оставшиеся в обителях и готовые пострадать за веру Христову. Те из насельников Зилантова монастыря, кто вынужден был временно разместиться в других монастырях, еще накануне ухода белочехов вернулись в пределы родной обители. Рано утром 10 сентября красноармейцы ворвались в слободу. Оставшийся один у пулемета юный офицер Лейб-Гвардии конного полка – Михаил Михайлович Догель (сын известного профессора международного права М.И. Догеля) – стрелял по наступающим в покинутый город цепям и погиб, заколотый у своего пулемета. Это одиночное сопротивление еще более озлобило красноармейцев, они ворвались в святую обитель, начали мародерствовать, ища тех, на ком могли бы выместить злобу. За неимением белочехов, солдаты решили отомстить беззащитным инокам обители, у стен которой были установлены орудия, в чем красноармейцами виделась злонамеренность и контрреволюционность. Насельники монастыря в это время собрались в трапезной после последней в своей земной жизни литургии. В день сей праздновалась память преподобного Моисея Мурина и по монастырскому уставу полагалось за трапезой читать житие чтимого в этот день праведника. Преподобный Моисей, родом из Эфиопии, раб знатного человека, был прогнан за худое поведение и сделался предводителем разбойников. Однако благодать Божия коснулась сердца грешника и он, раскаявшись, удалился в один из Египетских монастырей, где долгие годы провел в посте, молитве и борьбе с плотскими искушениями, пока, наконец, не одолел греховных помыслов и не удостоился за святую жизнь саном пресвитерским. Скончался же преподобный Моисей около 400 года мученической смертью: вместе с шестью верными учениками он был зверски убит напавшими на обитель варварами... Спустя 1500 с небольшим лет в Казанский Успенский Зилантов монастырь пришли другие варвары, они вытолкали насельников обители из трапезной, выстроили всю братию у стены монастырского двора и залпами из винтовок расстреляли всех иноков во главе с архимандритом Сергием. Земля Зилантова монастыря, на которой в XVI веке пролилась кровь святого Иоанна, мученика Казанского, вновь обагрилась христианской кровью, теперь уже в веке XX-м. Когда каратели ушли, из-под бездыханных тел своих собратьев выбрался престарелый иеромонах Иосиф, при первых выстрелах потерявший сознание. Увидев, что все прочие монахи убиты и помочь он никому уже не сможет, о. Иосиф побрел в город, где нашел приют в Иоанно-Предтеченском монастыре у игумена Ефрема... По причине отсутствия митрополита и викарных епископов в управление епархией вступил молодой 32-летний архимандрит Спасо-Преображенского монастыря Иоасаф (Удалов), который узнав от старца Иосифа о происшедшем в Зилантовом монастыре, дабы не подвергнуть кого другого возможным репрессиям от безбожной власти, сам произвел чин отпевания и погребения убиенного архимандрита Сергия и иже с ним убиенных иноков Зилантова монастыря. Сам иеромонах Иосиф скончался год спустя в Иоанно-Предтеченском монастыре, но до того он подробно и не единожды рассказывал о страшном мученическом конце братии Зилантовой обители. После случившейся трагедии он почти оглох и говорил: “мне все кажется, что у меня в ухе осталась часть мозга того брата, что упал с разбитым черепом на меня, чью кровь отмывал я с лица, перед тем как покинуть опустелую обитель”. Сей старец часто служил обедню в приютившем его монастыре, приучая и паству поминать “убиенных архимандрита Сергия с братией Зилантова монастыря”, что и ныне мы делаем, вспоминая о новых мучениках Зилантовских и о кротком, смиренном старце Иосифе, которому Господь не дал уготованного всей братии мученического венца для того только, чтобы поведал он Церкви Православной о мучениках Зилантовой обители, память о которых бережно сохранялась церковным преданием.

По материалам Журавского А.В