Преподобная Ксения (в миру Евсевия) Миласская, диакониса

Мать Григория Богослова , блаженная Нонна, была дочь добрых христиан, Фильтата и Горгонии, тетки св. Амфилохия, епископа Иконийского. Родители воспитали ее по правилам христианского благочестия. Брачными узами соединили ее с Григорием Арианским, человеком богатым, владельцем земель и рабов в округах Арианском и Назианском. Брак был выгодным по земным расчетам, но тяжелый для благочестивой души Нонны. Григорий арианский был язычник, притом улучшенного покроя. Он был последователь секты верховников (Ипсистариев), чтил верховного Бога и соблюдал некоторые иудейские обряды, но вместе кланялся огню и светильникам. Благочестивая Нонна много пролила молитв и слез за обращение супруга к святой истине. Послушаем, что говорит об этом сын Нонны, св. Григорий. «Она не потерпела, – говорит он, – быть в союзе с иноверным, и хотя была самая терпеливая и мужественная из жен, но не могла она переносить этого спокойно, чтобы одной половиной быть в соединении с Богом, а другой частью самой себя – оставаться в отчуждении от Бога. Напротив того, она желала, чтобы к союзу плотскому присоединился и союз духовный. А потому день и ночь припадала к Богу, в посте и со многими слезами просила у Него даровать спасение главе ее, неутомимо действовала на мужа, стараясь приобрести его различными способами: упреками, убеждениями, услугами, отлучениями, а более всего своей жизнью и пламенной ревностью о благочестии, чем всего сильнее склоняется и смягчается сердце, добровольно давая вести себя к добродетели. Ей надобно было, как воде, пробивать камень беспрерывным падением капли, от времени ожидать успеха в том, о чем старалась, как и оправдало последствие. Об этом просила она, этого ожидала не столько с жаром юных лет, сколько с твердостью веры. И на осязаемое никто не полагался так смело, как она на ожидаемое, по опыту зная щедролюбие Божие. При этом помогал делу спасения рассудок, мало-помалу исцелявшийся, а равно и сонные видения, каковые Бог нередко посылает в дар душе, достойной спасения. Какое же это видение? Здесь начинается для меня самая приятная часть повествования. Отцу моему представилось, будто бы (чего никогда прежде не делал, хотя и много раз просила и умоляла о том жена) поет он следующий стих Давида: «возвелесихся о рекших мне: в дом Господень пойдем» ( Пс. 121, 1 ). И пение небывалое, и вместе с песней является желание! Когда услышала об этом та, которой исполнилось желание, то, пользуясь временем, объясняет видение в самую добрую сторону, в чем была совершенно права; самой радостью обнаруживает величие благодеяния и ускоряет дело спасения, дабы не помешало что-нибудь призванию и не расстроило того, о чем столько старалась. В то время в Никею собиралось множество архиереев противостать бешенству Ария – недавней ереси, раздробившей Божество. Родитель предает себя Богу и проповедникам истины, открывает им свое желание и ищет у них помощи для спасения. Между ними был и знаменитый Леонтий, правивший тогда нашей митрополией».

Итак, после долгих трудов и молитв св. Нонны, супруг ее, язычник, стал христиани-ном с 325 г. Так как при крещении Григория осязаемо снизошла на него благодать Божия и даже без сознания присоединялось нечто из чина священства, то скоро после крещения Григорий посвящен был в священника. И священником Божиим был он около 9 лет. Григорий, озаренный благодатью Божией, глубоко понял звание христианина и христианского священника. Поэтому весь он предался делам нового звания, а заботы об имениях, заботы о доме предоставил супруге своей. Так для благочестивой Нонны начались новые труды. И она трудилась как искренняя христианка. Точно так же на Нонне особенно лежали труды воспитания детей, которые рождались в это время. У Нонны было два сына, Григорий и Кесарии, и дочь Горгония. Первый испрошен был у Бога молитвами матери. По желанию, обыкновенному для многих матерей, иметь сына, Нонна молилась о сыне Богу. И Бог внял усердной ее молитве. Это открыто было ей в видении, в котором она видела образ будущего сына своего и слышала его имя. Благочестивая Нонна при самом рождении посвятила Григория Богу. Как ревностно заботилась она об обращении мужа к святой вере, с такой же ревностью воспитывала она детей своих в хрисианском благочестии. «Не только сама обладает благочестием, но передает его и детям. Приняв от предков веру, угодную Богу, связала этой золотой цепью и рожденных ею». Она нежно любила детей, но Христа выше всего, потому больше всего заботилась, чтобы в детях изобразился Христос. Сын Григорий и в поздние годы своей жизни вспоминал, как мать его рассказывала ему некогда историю принесения Исаака на жертву, стараясь возбудить в душе пламенное желание исполнить обет, данный прежде его рождения, как в то же время она вручила ему дорогое сокровище – Св. Писание, чтобы он, с самой юности поучаясь в нем, исполнился его духа.

Когда супруг-священник посвящен был в епископа, благочестивая Нонна также посвятила себя более ревностному служению Господу. Блаж. Иероним говорил Иовиниану, хулителю девства: «Ты должен сознаться, что не может быть епископом тот, кто в епископстве нажил бы детей; если же нашелся бы такой, то считался бы не супругом, а прелюбодеем. Епископы избираются из девственников или вдовых, или перестают быть супругами, если имеют жен». Таков, прибавляет он, общий закон на Западе и на Востоке. По общему обыкновению, бывшая жена епископа, Нонна, посвящена была в диакониссы. «Нонна перешагнула к алтарю, при нем молясь, чистая жертва взята отселе». В звании диакониссы она много помогала своему епископу в управлении, так что успехи его в трудных случаях приписывали особенно умным мыслям диакониссы.

Прекрасная картина жизни св. Нонны, нарисованная сыном, особенно с последних годов ее.

«Она знала, – говорит св. Григорий, – одно истинное благородство – быть благочестивой и знать, откуда мы произошли и куда пойдем; одно надежное и неотъемлемое богатство – тратить свое имущество для Бога и для нищих, особенно же для обедневших родственников. Удовлетворить только их нуждам, по ее мнению, значило не прекратить бедствие, а напомнить о нем; благодетельствовать же со всей щедростью почитала она делом, которое могло доставить и ей прочную славу, и им совершенное утешение.

Если одни из жен отличаются бережливостью, а другие благочестием, ибо трудно со-вмещать оба качества, то она превосходила всех тем и другим, и в каждом достигла верха совершенства, и оба умела соединить в одной себе. Попечительностью и неусыпностью, по предписаниям и правилам Соломоновым для жены доблей, так она умножила все в доме, как бы вовсе не знала благочестия. Но и столько была усердна к Богу и ко всему божественному, как бы нимало не занималась домашними делами. Одно не терпело у нее ущерба от другого, но одно другим взаимно поддерживалось. Укрылось ли от нее какое время и место молитвы? О том у нее ежедневно была самая первая мысль. Лучше же сказать, кто, приступая к молитве, имел столько упования получить просимое? Кто оказывал такое уважение к руке и лицу священников? Кто так высоко ценил всякий род любомудрой жизни? Кто больше, чем она, изнурял плоть постом и бдением? Кто благоговейнее ее стоял во время всенощных и дневных псалмопении? Кто чаще ее восхвалял девство, хотя сама несла брачные узы? Кто был лучшей заступницей вдов и сирот? Кто в такой мере облегчал бедственное состояние плачущих? Подлинно, жена щедролюбивая! Если бы позволили ей черпать из Атлантического или другого обширнейшего моря, и того бы ей недостало. Так велико было в ней желание подавать милостыню. Все имущество, какое у них было и какое присовокупилось впоследствии, почитала она скудным для своего желания. Если бы можно было, в пользу нищих (как не раз слышал я от нее) отдала бы себя и детей».

«Пустое слово не выходило из уст ее, и смех изнеженный не играл на щеках ее. В священных собраниях и местах, кроме необходимых и таинственных возглашений, никогда не слышно было ее голоса. Она чествовала святыню молчанием; никогда не обращалась спиной к досточтимой трапезе; не плевала на пол в Божьем храме. Встретясь с язычницей, никогда не слагала руки с рукой, не прикасалась устами к устам, хотя бы встретившаяся отличалась скромностью и была из самых близких; с вкушавшими нечистой и скверной трапезы не только добровольно, но и по принуждению не разделяла соли; не могла, вопреки требованию совести, пройти мимо и даже видеть оскверненного дома; ни слуха, ни языка, которыми принимала и вещала божественное, не оскверняла языческими повествованиями и зрелищными песнями, потому что освя-щенному неприлично все неосвященное. Но и всего удивительнее то, что она, хотя и сильно поражалась горестями, даже чужими, однако же никогда не предавалась плотскому плачу до того, чтобы скорбный глас исторгся прежде благодарения, или слеза упала на вежди, таинственно запечатленные, или при наступлении светлого праздника оставалась на ней печальная одежда, хотя неоднократно и многие постигали ее скорби. Ибо душе боголюбивой свойственно подчинять божественному все человеческое. Умолчу о делах еще более сокро-венных, которым свидетель один Бог и о которых знали только верные рабыни, бывшие в том ее поверенными.

Таковые совершенства частью были уже в ней, а частью приумножались и возрастали постепенно. Как солнце и утренними лучами производит самое приятное действие, но полуденные лучи его теплее и светлее, так и она, показав немалые успехи в благочестии с самого начала, воссияла напоследок обильнейшим светом».

Последние годы блаженной Нонны доставили ей ряд печальных событий, очень близ-ких к ее сердцу. В 368 г. умер младший сын ее Кесарии, молодой человек, подававший блистательные надежды; в следующем году умерла дочь. По известию сына, мужественная старица переносила эти потери с покорностью воле Божией.

В 370 г. старец епископ Григорий участвовал в посвящении Великого Василия в епископа Кесарийского. Глубокий старец держался только чудом на земле. Блаженная Нонна, которая немногим была моложе своего епископа, также готова была перейти в другую жизнь: но молитвами любящего сына на время удержана была на земле. «Мать моя, – говорит сын, – всегда была крепка и мужественна, всю жизнь не чувствовала недугов, но и ее постигает болезнь. Из многих страданий, чтобы не умножать слова, наименую самое тяжкое – отвращение от пищи, продолжавшееся многие дни и не излечиваемое никаким лекарством. Как же питает ее Бог ? Не манну ниспосылает, как древле Израилю; не камень разверзает, чтобы источить воду жаждущим людям; не чрез вранов питает, как Илию; не чрез восхищаемого пророка насыщает, как некогда Даниила, томимого гладом во рву. Но каким же образом? Ей представилось, будто бы я, особенно ею любимый (она и во сне не предпочитала мне никого другого), являюсь к ней вдруг ночью с корзиной и самыми белыми хлебами, потом, произнеся над ними молитву и запечатлев их крестным знамением, по введенному у нас обыкновению, подаю ей вкусить и тем восста-новляю и подкрепляю ее силы. И сие ночное видение было для нее чем-то действительно существенным, ибо с сего времени пришла она в себя и стала не безнадежна. А случившееся с нею обнаружилось ясным и очевидным образом. Когда при наступлении дня взошел я к ней рано утром, с первого раза увидел ее в лучшем прежнего положении, потом стал, по обыкновению, спрашивать: как провела ночь и что ей нужно? Она, нимало не медля, и речисто сказала: «Сам ты, любезный сын, напитал меня и потом спрашиваешь о моем здоровье. Ты весьма добр и сострадателен!» В то же время служанки показывали мне знаками, чтобы я не противоречил, а принял слова ее равнодушно и открытием истины не приводил ее в уныние». В начале 374 г. почил столетний старец епископ. Блаженная Нонна, почти не выходившая после того из храма молитвы, вскоре после его смерти скончалась на молитве в храме 5 августа 374 г.

Бабка, мать и две сестры Василия Великого , по благости Божией, были искренние, дивные рабыни Божии.

Блаженная Эмилия в юных летах своих сильно желала остаться девственницей до смерти. Но рано лишившись матери и отца, у которого гнев императора отнял имущество и жизнь, вынуждена была поступить не по желаниям своим. Редкая красота выставляла ее предметом искательств молодежи, так что был замысел похитить ее. Безродство и опасности для души заставили ее искать себе опоры в благочестивом муже, а общее мнение о высоких качествах адвоката Василия расположило согласиться отдать руку Василию.

Юная супруга Василия нашла себе великую наставницу в матери мужа своего св. Макрине. Бабка св. Василия Великого была дивная жена по уму и благочестию. Она была ученицей св. Григория Чудотворца , епископа Неокесарийского. Во время Диоклетианова гонения, продолжавшегося при Галерее и Максимине, она и муж ее были в числе тех, которые лучше решились скитаться из одного места в другое, терпеть нищету, голод и все беды, чем изменить вере. Они в 305 г. удалились в леса понтские и семь лет пробыли скитальцами. В дремучем лесу лишены они были всякого человеческого пособия, доходили до крайнего недостатка в пище, но Бог, по молитве их, посылал им дивную помощь. Прекрасные козы, спускаясь с горы, легко подходили к ним и сами отдавались в их руки. Этот видимый покров Всевышнего подкреплял изгнанников в терпении и борьбе за веру. При Ликинии (в 320 г.) конфискованы были имения их. Макрина оставалась твердой в вере. Понятно, как много такая великая жена значила для молодой супруги Эмилии. Внук ее, Василий Великий , писал в свое время к неокесарийцам: «О вере моей какое доказательство может быть яснее того, что воспитан я бабкой, блаженной женой, которая по происхождению ваша? Говорю о пламенной Макрине, от которой изучил я слова блаженнейшего Григория, которые и сама она сохраняла, как дар предания, и на нас, еще малютках, напечатлевала, образуя нас догматами благочестия».

Василий и Эмилия жили одними мыслями и чувствами – христианскими.

Эмилия, с согласия мужа, кормила бедных, успокаивала странных, помогала больным, делала пожертвования храмам. Хотя родители обоих супругов лишены были почти всего состояния своего во время гонения за св. веру, но Бог, за добрые дела супругов, так умножил земную собственность их, что не было в том краю никого богаче их. Они владели землями в трех провинциях – в Понте, в Каппадокии и в малой Армении. Впоследствии каждый из детей имел на своей доле более, чем сколько получил отец. Когда родился сын Петр, отец умер и на руках Эмилии осталось девятеро детей. Всех воспитала она в глубоком благочестии. Трое из них были епископами: Василий, Григорий и Петр. Св. Григорий Назианский с восторгом говорил об Эмилии: «Она подарила миру столько и таких светильников, сыновей и дочерей, брачных и безбрачных; она счастлива и плодовита, как никто. Три славных священника, одна участница в тайнах священства, прочие – лик небожителей. Изумляюсь, какая это богатая семья Эмилии! Благочестивая кровь Эмилии – собственность Христа; таков корень! Превосходнейшая! Вот награда твоему благочестию: слава сыновей твоих, с которыми у тебя одни желания». Сын, Василий Великий , с торжеством указывал врагам своим на то, что его учила вере мать его Эмилия. Внучки Эмилии, дети одной из дочерей ее, начальствовали в Кесарийской обители.

Старшая из детей Эмилии была Макрина, и Макрина была помощницей матери для земли и неба. Богу угодно было, когда Эмилия была беременна в первый раз, возвестить ей об этой дочери и показать, чем будет дочь. Она видит во сне, будто носит на руках дочь и будто старец величественного вида, подойдя к ребенку, три раза назвал ее Феклой. Эмилия проснулась и родила так легко, что, едва кончился сон, родилась дочь. С того времени мать и отец были убеждены, что данное дочери имя – предвозвестие о качествах дочери, близких к качествам св. девы Феклы. В дом призвана была кормилица, но ребенок почти не сходил с рук матери, был спокоен только на ее руках.

Эмилия глубоко понимала обязанность матери. Если мужчина в толкотне жизни и заботе о ней не всегда внимателен к себе самому, то тем более далек от него постоянный надзор за раскрытием склонности и понятий в детях. Потому преимущественно на матери лежит долг надзора за развитием душевных и телесных сил дитяти. Несчастна мать, которая не хочет знать своего призвания, столь высокого! Эмилия дорожила этим призванием. По видимости не беззаботна бывает иная мать о детях; но по опыту оказывается, что она все-таки не выполнила своего долга. Отчего это так? Оттого, что не тому и не так учила детей, чему и как должно учить. Воспитание Макрины тем более заслуживает особенного внимания, что сама Эмилия приняла его за образец, по которому воспитывала других детей, и особенно дочерей, и нельзя не пожелать, чтобы и другие родители следовали этому образцу. Греки начинали учение детей почти всегда с басней и некоторых пиитических произведений, точь-в-точь как наши милые педагоги-прогрессисты. Эмилия увидела, что в языческих произведениях много мыслей и картин, оскорбительных для чистой души. (Когда бы в прославляемых прогрессистами было меньше!) Потому она приняла за учебные книги священные песни Давида и притчи Соломона. Из них выбирала она некоторые места молитвенные, или хвалебные, или с уроками жизненной мудрости и заставляла выучивать их наизусть. Так, чем бы ни занималась Макрина, священные стихи-наставления были и постоянными ее спутниками-надзирателями (а не распущенные педагоги). Эмилия учила дочь и пению, но не давала ей петь песней Анакреона и Сафо. Все, что могло оставлять в юной душе впечатления гнилости и смрада нравственного, мать удаляла от взора и слуха юности. Матери сами водили детей (долгом считают водить и ныне) в театр и амфитеатр. Эмилия признавала, что и то уже невознаградимый вред от театральных сцен, что они отучают душу от любви к труду и приучают к легкомыслию и рассеянности. Она обучала дочь женским рукоделиям и домашнему хозяйству, тем более что труд физический укрепляет ее здоровье. Так ли ныне? Вот почтенный родитель и родительница гуляют со своими детьми. Около них идет молодой человек. Меньшему восьмилетнему мальчику стало жарко, и он снял с себя бархатный кафтанчик. Молодой человек тотчас же предлагает свои услуги, берет и несет кафтанчик, в котором весу фунт. Родительница вступилась и, взяв кафтанчик и передавая его сыну, говорит робко: «Пусть приучается». Конечно, слава Богу и за то, что «пусть приучается!» Но милая мамаша! Добры ли вы к сыну и к себе, что сынок тяготится фунтиком тяжести и вы готовите себе из него тяжести разного сорта? Не будьте ниже самки. После домашних занятий Эмилия водила дочь в храм Божий слушать священные песни и молитвы. Сын ее, уже святитель, писал «юношам о том, как пользоваться языческими сочинениями», так много значила педагогика Эмилии.

Макрина, пришедшая в возраст, была красавицей по телу и по душе. Оберегая душу ее, скрывали ее от взоров нескромных. Но нескромные успели видеть ее, другие узнали о прекрасных качествах души ее. Потому стали искать руки ее. Отец выбрал для дочери достойного жениха и сказал об избранном. Бог, готовивший для чистой голубицы другую атмосферу, устроил по-своему. Тогда как избранный жених старался укреплять в семействе Макрины доброе мнение о себе защитой невинно обвиняемых, послана ему болезнь и он скончался. Это решило будущность Макрины. Когда родители предлагали ей других женихов, она отвечала: «Жених мой не умер, он только в отлучке, зачем же изменять ему?» Теперь Макрина более прежнего старалась быть полезной для матери. Несколько служанок не могли столько выполнить услуг, сколько выполняла одна Макрина. И мать нежно любила ее. «Других детей, – говорила она, – носила я лишь некоторое время, а с Макриной не разлучалась никогда». От этой связи дочери с матерью польза была для обеих, и польза неоценимая: мать управляла чувствами и помышлениями дочери, а дочь до такой степени заботилась о матери, что собственными руками пекла для нее хлеб и шила белье. Когда умер отец семьи, Макрина была главной помощницей матери по управлению имениями, находившимися в разных областях. Важнее же было то, что Макрина имела влияние на нравственный быт всей семьи. Хотя мать стояла на высокой степени нравственной жизни, но Макрина нечувствительно вела ее выше и выше примером своей жизни. Она внушала брату Василию предаться исключительно изучению евангельской мудрости. Она образовала Петра, быв для него второй матерью и наставницей. Когда все братьи и сестры могли уже заведовать делами и собой, она склонила мать удалиться с ней в монастырь.

В такой решимости мать и дочь построили обитель в Понте, на берегу р. Ириды, невдалеке от горы Ивора. Там, отстранив все, что могло рассеивать их, изменили они образ жизни: служанок своих обратили в подруг своих и предались преимущественно молитве.

Св. Григорий так описывает пустынную жизнь их:

«В отношении пищи и питья не было в общине никакого различия, как и в отношении келлий и убранства и других потребностей жизни. Неравенство состояний, сословий, значения в прежней светской жизни здесь не оставляло никакого следа. Жизнь, которую они вели, была так свята, добродетель так высока, что не умею описать. Их точность в исполнении обязанностей устава днем и ночью соответствовала рвению, которым они пламенели. Их можно было сравнить с теми блаженными душами, которые, выйдя из оков тела, парят к небу; сердца их так были очищены от всего земного, что, можно сказать, жили они как ангелы. Нельзя было уловить в них признака гнева, зависти, подозрения или ненависти. Они отбросили от себя всю светскую суету – желание отличия, известности, блеска. Наслаждение их заключалось в воздержании, слава в безвестности, богатство – в неимуществе, сила – в немощи; все мирское стряхнули они с себя как пыль. Всякую минуту считали потерянной, если бы употреблена она была на что-нибудь наружное и гибнущее. Занятия их состояли в молитве и пении псалмов, не прерывавшемся ни днем, ни ночью».

Блаженная Макрина восходила от совершенства к совершенству, с твердостью побеждая в себе проявления порчи природы.

Относительно житейских нужд помогал Макрине и обители блаженный Петр, который ею был воспитан и который теперь платил ей за ее добро усердными заботами о сестре и матери: он жил невдалеке, в другом монастыре, который построен был матерью и где сперва подвизался св. Василий. Последний по временам также помогал сестре и матери.

Мать и дочь посещены были неожиданной потерей. Навкратий, второй сын Эмилии, принесен был мертвым из пустыни вместе со слугой, и никто не мог объяснить причины смерти его. Макрина тем изумительнее была в этом случае, что, потрясенная до глубины сердца потерей любимого брата, она до того превозмогла чувства свои мыслями веры, что успокоила тем и мать неутешную. «Не было ни воплей или стонов, ни слез и других обыкновенных проявлений жестокой горести матери и сестры, было только все достойное жен, посвятивших себя Богу».

Как сильна была духом блаженная Макрина, как близка была ее душа к Господу, это открылось по особенному случаю. Под шеей Макрины, на груди, образовался чрезвычайный нарост; предполагали, что это внутренний нарыв, и считали необходимым сделать хирургическую операцию, дабы иначе болезнь не распространилась на легкие и печень и не причинила смерти. Мать упрашивала Макрину согласиться на выполнение врачебного совета. «Врач дан Богом для пользы нашей», – говорила нежная мать. Но высокая девственница решилась лучше переносить все страдания, чем обнажить тело свое перед глазами оператора. Она обратилась с надеждами к Господу. Пробыв при матери до всенощного бдения, она уединилась в моленную монастыря и провела там всю ночь в слезах, умоляя Небесного Врача явить над ней Свою волю. Взяв потом несколько земли, омоченной ее слезами, она приложила ее к больной части тела. Надежды ее не были обмануты. Возвратясь к матери, она сказала, что если желает ей выздоровления, то пусть осенит болящее место крестным знамением. Мать хотела исполнить это, но, приложив руку к груди дочери, заметила, что нарост исчез, остался только знак, как будто место уколото было иглой. «Богу угодно было, – говорит св. Григорий, – оставить этот след как памятник совершившегося чуда».

Эмилия, достигнув глубокой старости, должна была наконец испытать общую долю смертных. Из детей ее были при ней только Макрина и Петр. Чувствуя близость кончины, она с невыразимой неясностью говорила присутствующим об отсутствующих, и молитвой за детей окончилась святая жизнь ее мая 8-го 375 г.

Не прошло четырех лет после того, и вот умер св. Василий Великий († янв. 1-го 379 г.). Если смерть его погрузила всю Церковь в глубокую печаль, то как же должна была страдать Макрина, когда весть о его смерти дошла до ее пустыни? Она понимала значение его для современной Церкви, и она же была нежная сестра его. Но как золото очищается огнем, так душа великой девственницы, перейдя через три тяжкие для нее потери, отрешалась от земного.

Прошло 9 месяцев после того. В Антиохии был Собор, на котором присутствовал св. Григорий Нисский . Он спешил видеться с сестрой Макриной после потери брата. «За день до прибытия было мне, – говорит он, – во сне видение. Казалось, что несу я на руках мученические мощи и от них исходил такой свет, что не мог я смотреть на яркость его. Три раза в одну ночь было это видение. И я не мог понять значения видения, только какая-то грусть была в душе моей. Приближаясь к обители, где сестра проводила ангельскую жизнь, спросил я одного из многих встречавших меня, там ли брат мой? Он отвечал, что брат за четыре дня выехал, а сестра больна. Я поспешил: сердце сжалось во мне.

По прибытии в обитель и храм ее, я пошел к сестре в келью. Она лежала не на кровати, не на матрасе, а на земле, на доске, покрытой власяницей; вместо подушки под головой ее была другая доска, наклонно положенная. Сестра была очень больна и, когда увидела меня, не имея возможности встать по слабости, приподнялась на нищенском своем одре, чтобы принять меня с честью. Я подбежал к ней, успокоил, уложил ее; тогда, подняв руки к небу, сказала она: «Благодарю Тебя, Господи Боже мой! Ты исполнил желание мое, внушил рабу Твоему посетить Твою рабыню».

Она старалась скрыть от нас тяжесть дыхания и, чтобы усладить печаль нашу о ней, усиливалась улыбаться, говорила с нами о предметах приятных для нас. Речь склонилась к покойному Великому Василию. Я не мог воспретить горести выразиться на моем лице. Но она, вдохновенная высокими мыслями, говорила нам с такой возвышенностью о дивном смотрении Божием, простирающемся на все случаи земной жизни, что моя душа, увлекаемая за ней, парила над всеми природными чувствами и улетала на небо. Потом я не мог надивиться, как она, снедаемая лихорадкой, которая лишила ее сил и уже разлила по истощенному телу холодный пот, могла сохранить полную свободу мысли, как Иов, покрытый ранами. Она легко, тонко, возвышенно объясняла состояние души, жизнь, проводимую нами на земле, цель, для которой рождаемся мы, бессмертие, в которое облечется некогда бренное тело наше, и почему должны мы вступать в новую жизнь. Слова текли из уст ее, как из источника струя, который ничто не останавливает.

Наконец она сказала мне: «Пора тебе, брат, отдохнуть после тяжелого и долгого пути». Какой отдых мог быть слаще слов ее? Но я повиновался и в ближнем саду укрылся под тень деревьев. Видение мое о мощах объяснилось, я рассказал о нем некоторым бывшим тут.

Святая сестра моя, издали проникая в мои мысли, прислала сказать нам, чтобы мы не сокрушались, болезнь ее – благо; она разумела смерть, о которой вздыхала она, чтобы скорее насладиться зрением Спасителя. Мы тотчас встали и пошли к ней. Не желая тратить на бесполезное последних минут жизни, она начала рассказывать о всем случившемся с ней с самого детства так, как будто читала по книге; исчисляла все благодеяния, которыми Бог взыскал отца нашего, мать, семейство, и благословляла Его из глубины души за Его милости. Я начал было говорить, сколько терпел я, когда был сослан за веру императором Валентом, и о других бедствиях смут церковных. – «Перестанешь ли ты, – сказала она, – терять из вида все благодеяния, которыми обязан Богу. Бойся неблагодарности. Он наградил тебя милостями щедрее, чем родителей. Пусть отец мой прославился в молодости в делах общественных, доставивших ему уважение сограждан, но имя его не перешло за границы Понта. А твое имя распространилось так далеко, что Церкви приглашают тебя, к тебе обращаются для восстановления между ними порядка и правил. Узнай, с глубокой благодарностью сердца, в этом милость Божию и действие молитв родителей наших».

После слушания молитв всенощной и отдыха ночного, когда настало утро, мне нетрудно было убедиться, что это утро – последнее для больной: лихорадка поглотила остаток сил страдалицы. Душа моя волновалась двумя чувствами – горестью, потому что нежность сестры вызывала и во мне нежность к ней, святой, из уст ее слышал я последние слова; другое чувство – изумление при виде выразимого спокойствия, с каким ожидала она кончины.

Солнце было уже близко к закату, сила и энергия разума ее нимало не ослабевали. Она перестала говорить с нами. Сложив руки, неподвижно устремив глаза к жилищу Небесного Жениха (нищенское ложе ее обращено было к востоку), разговаривала она с Ним сладко и так тихо, что мы с трудом расслушивали иные слова. Но мы понимали, что говорила она Ему: «Господи! Ты избавляешь нас от страха смерти... Конец жизни этой – начало жизни истинной... Ты оставляешь нас почивать на время и пробуждаешь звуком трубы при конце веков... Боже вечный, Которому принадлежу я от чрева матери моей, Которого я всегда любила всей силой моего сердца, Которому посвятила тело и душу! Дай мне Ангела светлого, который сопутствовал бы мне, привел бы меня к святым отцам, в место покоя и прохлады. Ты, простивший одного из распятых с Тобой, едва лишь он прибег к Твоему милосердию! Помяни и меня в Царствии Твоем... Ужасающая мгла да не отдалит меня от Твоих избранных; дух завистник да не воспрепятствует мне воспарить к Тебе; да исчезнут пред Тобой грехи мои. Ты прощаешь смертных, прости грехи, сотворенные мною по немощи природы, словом, мыслью, чтобы, оставляя это тело, почувствовала я себя очищенной от всякой скверны и Ты принял бы мою душу, как благовоние пред Тобой!»

После этой умилительной и полной любви беседы со Спасителем она осенила крестным знамением свои уста, очи и сердце... Когда смерклось и внесены были свечи, она открыла глаза и сказала, что желает читать всенощную, но голос изменил ей, она только мысленно молилась и читала псалмы, мы молчали. Окончив, она усиливалась поднять руку к лицу, чтобы перекреститься, из груди ее вырвался долгий и глубокий вздох, и жизнь ее кончилась вместе с молитвой».

Отшельницы, заглушавшие в сердцах печаль и стоны из уважения к настоятельнице, теперь, когда ее не стало, огласили воздух рыданиями и воплями скорби.

Вестиана, женщина благочестивая, которая, лишившись мужа, избрала пр. Макрину в руководительницы жизни духовной, осталась при покойной, когда другие вышли. Святитель спросил, не признают ли нужным одеть усопшую в приличную сану ее одежду? Позвали Лампадию, и та отвечала, что почившая никогда не любила красивого одеяния, да и нет у нее другой, кроме той, которую видят на ней. «Не сохранилось ли у вас что-нибудь?» – спросил святитель. «Вот, – отвечала Лампадия, – изношенная мантия, наметка и башмаки – все богатство ее. Сундуки и шкаф пусты, на земле у нее нет ничего».

Такова была бедность святой девственницы! Худая мантия, наметка и башмаки – вот все имущество настоятельницы, той, которая получила богатое наследство.

Тело было покрыто одним из одеяний святителя – брата, а сверху прикрыто мантией покойной матери.

Вестиана, одевавшая покойную, нашла под головой покойной шнурок, на котором был крест, и маленькое железное кольцо. «Разделим наследство, – сказал святитель, – возьмите себе крест, а мне дайте кольцо». «Выбор ваш счастливый, – отвечала Вестиана, – в этом кольце – частичка животворящего древа».

Слух о смерти преподобной созвал в обитель несметное множество людей всякого звания. Местный епископ прибыл со своим духовенством. Он и св. Григорий со старшими пресвитерами несли гроб до церкви Мучеников, где он поставлен близ гроба матери в фамильном склепе.

Блаженная Макрина совершала чудеса еще в земной жизни своей, исцеляла больных, изгоняла бесов, чудесно умножала хлеб. «Но, – говорит святитель, – люди неохотно верят тому, чего не видят своими глазами», и потому, чтобы не наводить на неверие, он не описывает чудес.

Эпитафия св. Григория Назианского Макрине:

«Вот памятник знаменитой девы. Ты, конечно, слышал о Макрине, старшей дочери великой Эмилии. Она скрылась от очей всякого мужчины. Но теперь на языке она всех и слава ее самая звучная».

Тот же великий святитель отдал честь другой дочери св. Эмилии – св. Феозевии.

Странную ошибку допускали о Феозевии – ошибку, оскорбительную особенно для святителя, того или другого. Феозевию, прославленную великим богословом, считали супругой то св. Григория Нисского , то св. Григория Назианского. Отчего считали? Оттого, что не дали себе труда понять точное значение название «Яесет уйжзгит», которым почтена Феозевия у Богослова. В отношении к Нисскому архипастырю надобно иметь в виду, что св. Богослов называет Феозевию сестрой Григория Нисского и дочерью великой Эмилии. Как же могла она быть женой родного брата своего? После того только ячычество могло бы удержать за словами «Яесет ухжзгпт» значение супруги священника. У св. Богослова это означает, что Феозевия в звании диакониссы была верным товарищем брата, ревностной помощницей ему в делах епископа. Затем легко понять, что слова «Яесет ухжзгпт» напрасно относили к супружеству Григория Назианского. Он говорит «моя Феозевия», но прямо говорит и то, что не разумеет он отношений телесных.

Утешая св. Григория Нисского в кончине Феозевии, св. Богослов писал:

«Слышу, по преставлении святой и блаженной сестры вашей ты соблюдаешь вразумительное терпение и мудрость, как муж благой, совершенный, предстоящий Богу, более других знающий Божие и человеческое. То, что для других очень горько и тяжело, для тебя легко было – такую сестру, жившую с тобой, препроводить от себя, поместить в безопасное жилье, скажу словами Св. Писания, «якоже стог гумна, во время свезенный» ( Иов. 5:26 ). Хотя вкусила она приятности жизни, однако по самому возрасту избавилась скорбей. Прежде нежели оплакала тебя, почтена от тебя прекрасным погребением, какое и должно быть для подобных жен. И сам я, поверь мне, желаю преставления если не в одной мере с вами (это сказать о себе было бы много), то не меньше вас. Но в состоянии ли мы что сделать против устава Божия, давно так мощного над нами, который похитил мою Феозевию (жившую для Бога называя своею, потому что духовное родство выше телесного), Феозевию, славу Церкви, украшение Христово, потребность нашего века, дерзновение женского пола, при такой красоте братьев отличавшуюся красотой блистательной, Феозевию действительно священную, товарища иерея, почтенную и достойную великих таинств, Феозевию, о которой память сохранится и в будущем времени на бессмертных столпах, т.е. на душах всех тех, кто доныне знал ее и кто узнает впоследствии! И не дивись, если много раз повторяю имя ее, потому что наслаждаюсь воспоминанием о блаженной. И таково мое ей надгробие, а тебе утешительное слово, которое в немногом заключает многое».

Св. Григорий оставил и эпитафию: «Феозевии, сестре Великого Василия».

«И та Феозевия, дочь славной Эмилии,

верный товарищ великого Григория,

покрылась здесь священной землею.

Опора жен благочестивых, ты вовремя вышла из этой жизни».

В надписи Эмилии отличает он Феозевию от других детей Эмилии так: «Одна – участница в тайнах священства».

Так, блаж. Феозевия была диаконисса, посвятившая жизнь свою на то, чтобы быть верной помощницей брату-епископу.

Феозевия, «достойная великих таинств, участница в тайнах священства». Как диаконисса, она была действующим лицом при крещении жен; как диаконисса, она зрела совершение таинства Евхаристии, что недоступно было мирянам, даже и мужчинам.

«Избери, – говорится епископу в древних правилах, – диакониссу верную и святую для служения женам. Случается иногда, что в некоторые дома не можешь ты из-за неверующих послать диакона к женам; тогда, для успокоения помысла людей худых, можешь послать диакониссу». Как диаконисса Феозевия исполняла поручения епископа о женах в больницах, тюрьмах, при одрах смерти.

Недаром Богослов не раз называет Феозевию товарищем, верным товарищем великого Григория. Это название дает нам видеть, что если страдал Григорий-епископ, то страдала и Феозевия. В 375 г. Григория, оклеветанного, ариане согнали с кафедры, и он три года, пока не умер Валент, скитался, переходя из одного места в другое. Ревностный пастырь не оставался и тогда в бездействии. «Добро, тобою распространяемое, прочно, хотя сам ты и не имеешь прочного места», – писал ему св. Богослов. Феозевия, верный товарищ великого Григория, делила с братом-епископом скитальческую жизнь; она, по поручению епископа, действовала на жен в поддержание Православия, теснимого арианской властью. Какое великое служение дивной девы!

Феозевия «действительно священная, опора жен благочестивых». Она диаконисса не по одному имени, она освящала себя ревностным служением св. вере и сестрам.

Письмо, утешавшее брата о смерти Феозевии, писано в 385 г. Значит, Феозевия, по возвращении брата на кафедру, еще семь лет продолжала служение диакониссы.

Память св. Феозевии – января 10, в тот же день, когда празднуется память св. Григория Нисского , которому она была такой усердной помощницей.

«В городе Анкире галатской, – пишет усердный посетитель подвижников Палладий, – много дев, около двух тысяч или более; они подвизаются в святой, добродетельной жизни, хранят воздержание и совершают дело святое с ревностью. Между ними первое место по благочестивой жизни занимает Магна, жена почтеннейшая и опытнейшая. Не знаю, называть ли ее девой или вдовой. Мать вынудила ее выйти замуж, но она отклоняла от себя мужа под разными предлогами, делала вид, будто больна она, и таким образом осталась неприкосновенной и непорочной, как говорят родные ее. Муж ее скоро умер, и она осталась единственной наследницей после него. Тогда она всю себя посвятила Богу». «Великое приобретение быть благочестивым и довольным (умеренным в желаниях). «Мы ничего не принесли в мир; явно, что ничего не можем и вынесть из него» ( 1Тим.6:6–8 ). «Чистое и непорочное благочестие пред Богом и Отцом есть то, чтобы призирать сирот и вдов... и хранить себя неоскверненным от мира» ( Иак.1:27 ). «Достойно начальствующим пресвитерам должно оказывать двойную честь, особенно тем, которые трудятся в слове и учении» ( 1Тим.5:17 ). Таково учение апостольское! Так и поступала блаж. Магна. «Богатство, какое было у нее, раздала она на монастыри, на дома бедных и странных, церквам, епископам, вдовам, сиротам и прочим нуждающимся. Охотной душой, но тайно совершала она подвиги благотворительности». Не только не выставлялась перед людьми благотворительницей, но старалась скрывать добрые дела свои и от себя самой: она боялась обманчивой приятности славы людской так же, как своего самолюбия, и берегла сердце свое в смирении. Вместе с тем она «ревностно посещала богослужение церковное, вела жизнь подвижническую, воздержную. Знаменитейшие епископы уважали ее. Стараясь исполнить всякую добродетель, она жила надеждой на жизнь лучшую – загробную». В жизни блаж. Магны более всего изумительно то, что она, выданная в замужество, с такой твердостью воли отстояла свою девственную чистоту. Так в лучшие времена христианства любили девство! В одном провинциальном городе были целые две тысяч дев! Ликия была областью соседней с Галатией. Анкирские девы, конечно, читали разговор «Праздник дев» святителя и мученика Мефодия, написанный им, когда он был епископом Олимпа ликийского. Если ныне, к несчастью людей, мало ценят девство – не так думали в лучшие времена. Вот как учил о девстве великий учитель-мученик.

«Велико, выше природы, чудно и славно девство. Это – питье, которое источается не землей, но небом. Господу предоставлено было преподать сие учение (о девстве) людям. Он один, придя на землю, научил человека возноситься к Богу. Архиерею и Главе пророков и Ангелов прилично именоваться и Главой девственников. Ветхозаветные еще не могли вместить девства.

И закон свидетельствует, что «очиститися чистотою Господу есть великий обет, выше всех обетов» ( Чис.6:2 ). Что же значит посвятить себя Господу? Если уста мои буду отверзать для изъяснения Писания или для того, чтобы православно и достойно воспевать по силе Бога, и буду заключать уста, полагая хранением, чтобы не говорить суетного, то чисты уста мои и посвящаются Богу. Если и взор приучу не прельщаться красотой телесной и не услаждаться зрелищами бесстыдными, но взирать на небо, то чисты и очи мои и посвящаются Господу. Если буду заграждать слух от злословия и поношений и отверзать для Слова Божия, то и слух посвятила я Господу. Если чиста я сердцем, все помышления посвящаю Господу, не думаю ни о чем суетном, не живут во мне гордость и гнев, размышляю о законе Господнем день и ночь, то истинно совершаю обет великий: еже очиститися чистотою. Сонм дев, по преданию, именуется бескровным жертвенником Божиим».

В конце разговора девы поют «песнь Христу Богу».

ОДНА ИЗ ДЕВ

Девы! С небес гремит глас, пробуждающий мертвых. Он велит всем вместе, в белых одеждах И с светильниками, нестись к востоку, на сретение Жениху.

Восстаньте прежде, чем Царь войдет в двери.

Л И К Д Е В

Тебе посвящаю себя чистою и с светоносным Светильником сретаю Тебя, Женише.

ОДНА ИЗ ДЕВ

Удалясь печального людского счастья, пренебрегши Утехами жизни, наслаждениями любви, ищу одного – Быть под спасающей десницею Твоею. Даруй мне, Благий, вечно зреть красоту Твою.

ЛИК

Тебе посвящаю себя чистою, и пр.

ОДНА

Оставив ложе и дом брака, тленного для Тебя, Царь мой, пришла я в непорочной одежде, Дабы войти с Тобою в блаженный чертог.

ЛИК

Тебе посвящаю себя чистой, и пр.

ОДНА

Забыла я родину, возлюбив красоту Твою, Боже Слове;

Забыла лики дев, подруг моих;

Мной хвалились бы – забыла я и о том – мать и сродники мои.

Ты, Христе, стал всем для меня.

ЛИК

Тебе посвящаю себя чистою, и пр.

ОДНА

Омывавший толпы в струях чистительных Предтеча Твой

Взывал пред Тобою блаженный.

ЛИК

Тебе посвящаю себя чистою, и пр.

ОДНА

И твоя Матерь, родительница жизни, благодатная, Недоступная, непорочная Дева, нося в бессеменном чреве

Плод чистый, подпала сомненью неверности: Но к Тебе, блаженный, взывала она.

ЛИК

Тебе посвящаю себя чистою, к пр.

ВСЕ

Блаженный, живущий в чистых селениях небесных,

Все содержащий вечной силой,

Се предстоим мы: прими нас,

Отче, с Сыном Твоим, в двери жизни вечной.

Так пела в жизнь свою и блаженная Магна. Кончина святой инокини последовала, по времени видевшего ее, не прежде 425 года.

В старом Риме был знаменитый сенатор и добрый христианин. У него была одна дочь Евсевия, дорогая для него, как глаз. Когда достигла она возраста, вельможа и сенатор просил родителей Евсевии выдать дочь за сына его. После семейного совета обручили Евсевию с благородным юношей, равным ей по знатности рода и богатству. Назначен был и день для брака. Но девушка, полная святой любви, желала уневеститься небесному Жениху, Христу Господу. Это желание скрывала она от родителей, так как знала, что, если бы узнали они о ее намерении, никак не допустили бы исполниться желанию ее. Она была у них одна наследница богатства их, и они желали иметь утешение во внуках. У Евсевии были две верные служанки, жившие при ней с детского ее возраста, усердные и преданные ей. Им открыла она свою душу; получив от них обещание быть верными ей до смерти, она сказала, что ни за что не согласится она вступить в брак. «Что жизнь земная? – говорила она. – Сон и мечты». Так все три девушки решились жить для одного Господа, в чистоте девственной.

Евсевия тайно, через верных служанок, раздавала деньги бедным. Потом все три, одевшись в мужскую одежду, тайно скрылись из Рима и на корабле прибыли в Александрию. Отсюда переплыли на остров Ко, что в верстах 50 от карийского города Галикарнаса. Здесь, наняв дом, Евсевия жила некоторое время со служанками как со своими сестрами, взяв с них слово никому не говорить, кто она, и называть ее не иначе как Ксенией. «Я – странница для Господа», – говорила она. Состояние их на острове казалось им небезопасным; не видя ни в ком защиты, они опасались всего более за чистоту свою. Но Господь послал им помощь по их молитве.

Раз встретилась Евсевия со стариком-странником почтенного вида и просила его принять ее и сестер в духовных дочерей. «Я думаю, – прибавила она, – что ты – епископ Божий». Старец спросил, кто они? «Мы из далекой страны, – отвечала Ксения, – и ищем одного – спасения души». – «Поверьте мне, – сказал старец, – я сам странник, иду из Святой Земли; я не епископ, а настоятель обители Св. Апост. Андрея, что в карийском городе Мил асе». Ксения умоляла старца взять их с собой и укрыть своей защитой от искушений. Старец согласился. В Миласе, вблизи соборного храма, Евсевия купила дом, устроила небольшой храм во имя архидиакона Стефана и составила общину дев. Блаженный старец Павел усердно заботился о новой общине и постриг в монашество Ксению и ее подруг.

Спустя недолгое время почил епископ Миласа Кирилл, и на его место поставлен был игумен Андреевой обители Павел. Новый епископ, посетив общину Ксении, поставил Ксению в диакониссу, против ее желания. Жизнь ее была высокая. Она принимала пищу через день, через два, а иногда через неделю, и только один хлеб; она не касалась даже овощей, ни масла. Помня Давидовы слова: «пепел яко хлеб ядях и питие мое с плачем, растворях» ( Пс.101:10 ), и она посыпала хлеб свой пеплом и окропляла его слезами. Недовольная молитвами храма, она всю ночь стояла на молитве в своей келье с поднятыми к небу руками. Это скрывала она. Но подруги, ревнуя подражать подвигам ее, видели это своими глазами. Одежда на ней была самая плохая. Строгая к себе самой, она была весьма милосердна ко всем, тиха, добра к сестрам, внимательна и к малым их надобностям; никому не говорила она слова жесткого, согрешавших вразумляла с кроткой любовью. Блаженная подвижница совершала свои подвиги и под влиянием высокой жизни палестинского подвижника преп. Евфимия, тогда как императрица Евдокия путешествовала по святым местам. Блаж. Павел рассказывал ей о Евфимии, как очевидец его.

«Когда приблизилась кончина высокой девственницы, настала тогда память святого Ефрема, епископа Милосского, и блаженный епископ Павел со всем клиром отправился в село Левкин, где в храме лежали мощи св. Ефрема». Преп. Ксения, созвав сестер в монастырский храм, сказала им: «Вы оказывали много любви ко мне, сестры, продолжите и еще любовь вашу, молитесь за меня – я умираю; попросите и отца нашего епископа Павла молиться за меня, он так много заботился о душе моей». Сестры зарыдали. Она продолжала: «Апостол Петр говорит: «не коснит Господь обетования; яко же нецие коснение мнят, но долготерпит на нас, не хотя, да кто погибнет, но да вси в покояние придут» ( 2Пет.3:9 ). Итак не надобно лениться, а надобно бодрствовать. Бодрствуйте, сестры, готовьтесь встретить Жениха Господа с елеем добрых дел и с горящей любовью». Отпустив сестер, осталась она в храме на молитве, и наутро найдена была почившею, янв. 24 ч. Епископ и весь город с честью положили тело ее на месте, указанном ею. Через год умерла одна подруга жизни ее; перед смертью другой упросили сестры эту подругу рассказать, кто такая была Ксения. Теперь только узнали в обители и в городе, какого высокого рода была Ксения. При гробе великой подвижницы, почившей не позже 457 г., совершались исцеления больных во славу Божию.

Св. Григорю Беседователю после того, как рассказано было о кончине чистой девы в день, назначенный Богоматерью, предложен был вопрос: призываются ли на небо души праведных прежде соединения их с телами? Св. Григорий отвечал: «Не о всех праведных можно утверждать это и не о всех отвергать. Ап. Павел желал разрешиться и быть со Христом. Итак, кто верит, что Христос на небе, тот верит и тому, что душа Павла на небе с Христом. "И видел я, – говорит тайнозритель, – престолы и сидящих на них и дано было им судить, и души обезглавленных за свидетельство Иисуса и за слово Божие... Они ожили и царствовали со Христом тысячу лет» ( Откр.20:4 ). Ожившие называются здесь душами; ясно, что эти души, еще не соединившиеся с телами. И, однако, они царствуют со Христом, не только наслаждаются блаженством, но еще участвуют в царственной власти Христа Господа или, что то же, совершают дела могущества Божия, чудеса. С другой стороны, Спаситель сказал: «в дому Отца Моего обители многи суть» ( Ин.14:2 ). Этим ясно означено, что не все праведные души находятся в одинаковом блаженном состоянии, не все одинаково близки к Господу, различаясь степенями и видами нравственного совершенства». «Однажды пришла мне такая мысль, – рассказывал авва Афанасий, игумен Лавры св. Саввы, – что будет с теми, которые не подвизаются? Я впал как бы в исступление. В это время некто говорит мне: «Иди за мной». Приведя в одно место, исполненное света, поставил у двери; вида сей двери изобразить нельзя, только за нею мы слышали неисчислимое множество хвалящих Бога. Когда постучались мы, то, услышав, некто внутри спросил нас: «Что вам нужно?» Проводник мой отвечал: «Мы желаем войти». Но тот отвечал: «Сюда не войдет никто из тех, которые нерадиво живут; если хотите войти, идите и подвизайтесь, не озабочиваясь суетами мира"».

Дивный пример супругов-девственников, подвизавшихся на острове Самосе в VI веке, выставляет блаж. Иоанн Мосх . «Когда мы пришли на остров Самос, – пишет он, – то ходили в обитель Хариксенскую к авве Исидору, игумену сей обители, мужу, известному по добродетелям и особенно любвеобильному, кроткому и смиренному; он после был и епископом того же города Самоса. Он рассказывал нам следующее: «Миль за восемь от города есть село с церковью. При этой церкви был чудный священник. Родители против его воли принудили жениться. Но он не только не увлекался обольщением плоти, хотя был еще молод и имел жену законную, даже и жену свою уговорил жить с ним в целомудрии и чистоте. Они оба занимались изучением Псалтиря и оба пели в церкви, оба сохранили девство до старости. Этот священник был оклеветан перед епископом доносом ложным. Не зная жизни священника, епископ вызвал его из села и заключил в сторожку, в которой обыкновенно держали падших клириков. В сторожке в один воскресный день ночью явился сему священнику светолепный юноша и говорил ему: «Встань, отец, иди в свою церковь и соверши там Св. Евхаристию». Священник отвечал: «Не могу – я содержусь под стражей». Юноша сказал ему: «Я отворю тебе дверь, иди за мной». Юноша отворил дверь, вышел сам вперед и провожал священника по дороге к селу на одну милю. С наступлением дня сторож, не найдя священника в сторожке, донес о бегстве его епископу и присовокупил: «Но ключ от сторожки у меня». Епископ, думая, что священник действительно сбежал, послал одного из слуг архиерейского дома в это село с приказанием: «Иди в это село и узнай, там ли тот священник; впрочем, ничего не делай ему». Слуга отправился в село и нашел священника в церкви, совершающим Св. Евхаристию. Возвратись, он донес епископу, что священник в селе и что он видел его совершающим литургию. Епископ рассердился на священника и грозил, что на другой день с великим бесчестием приведут его сюда. В следующую ночь опять явился священнику тот же юноша и сказал: «Пойдем, тебе надобно быть опять в той же сторожке, в которую посадил тебя епископ, и, взяв его, опять привел в сторожку так, что сторож не заметил этого. На следующий день сторож донес епископу, что священник опять находится в сторожке, а как он в нее вошел, не знает он, сторож, о том. Епископ призвал к себе священника и расспросил, как он, мимо ведома сторожей, вышел из сторожки и опять вошел. Священник отвечал: «Светоносный юноша, в прекрасной одежде служителей архиерейских, чем он и называл себя, отворил мне дверь и проводил меня почти до села, а в эту ночь опять пришел за мной и ввел в сторожку». Епископ призвал всех служителей своих, но священник ни в одном из них не признавал того, кто вывел его и опять ввел в сторожку. Тогда-то епископ понял, что это был Ангел Божий и сделал это для того, чтобы не осталась скрытой добродетель священника, но чтобы все прославили Бога, прославляющего рабов Своих. Епископ, узнав еще подробнее священника, отпустил его с миром в село, а оклеветавших его много бранил"».

Имена этого девственника священника и его супруги-девственницы неизвестны. Но известны проводившие девственную жизнь в супружеском союзе мученики: Мария и Конон Исаврийские (II века), Цецилия и Валериан, римский аристократ, (230 г.), Мария и Захария-башмачник (III века), Василисса и Юлиан (285 г.). По известию Феодорита, «чудный епископ Лаодикии Пелагий в юности запряжен был в ярмо брака: но в первый же день на брачном ложе убедил невесту предпочесть чистоту супружескому сношению и братскую любовь считать выше супружеской связи»; при Валенте он – страдалец за веру.

Более чем вероятно, что самосского пресвитера, жившего с женой как с сестрой, недобрые люди обвиняли в нарушении 5-го апостольского правила: «если священник отпускает от себя жену, то отлучается он». Правило осуждает осуждающих брачное сожитие как скверну. Но самосские праведники только для воздержания от удовольствий плотских не касались брачного ложа; а это была жизнь святая, согласная с правилами Вселенской Церкви. На Первом Вселенском Соборе некоторые из западных домогались того, дабы диаконам и священникам запрещено было вступать в брак и чтобы женившиеся мирянами не касались брачного сожития. Св. исповедник Нафнутий, епископ Верхней Фиваиды, став среди сословия епископов, громко сказал: «Не возлагайте тяжкого ига на лица священные. Брак честен и ложе не скверно; сожитие с законной женой – целомудрие. Между тем не все могут переносить подвиг воздержания; может выйти, что жены и мужья будут оскорблять чистоту свою. Довольно и того, что если по древнему правилу подтверждено будет: духовному лицу, не бывшему брачным до принятия сана священного, не вступать в брак». Собор одобрил голос св. исповедника и предоставил брачным на их волю не касаться брачного сожития.

Как нелегко супругам совершать подвиг воздержания, предпринятый доброй волей их, видно по отзыву пресвитера, о котором рассказывает св. Григорий Беседователь. «Дожив до старых лет с супругой как с сестрой, он уже умирал. Сестра-супруга, подойдя к нему, дунула в ноздри его. Собравшись с силами, сказал он: «Отойди от меня, жена, огонь еще жив, отодвинь солому"».

«Два старца шли из Егов в Таре, город киликийский, пишет Иоанн Мосх . – Придя по усмотрению Божию в гостиницу, расположились отдохнуть в ней. Было знойно. Здесь нашли они трех молодых людей, отправлявшихся из Егов вместе с блудницей. Старцы сели поодаль. Один из них, взяв из сумки св. Евангелие, начал читать. Блудница, бывшая с молодыми людьми, увидав, что старец читает, оставив их, подошла и села подле старца. Старец, обратись к ней, сказал: «Несчастная! Как ты бесстыдна! Ты не устыдилась подойти к нам и сесть». Она отвечала: «Нет, отец, не отвергай меня. Я полна грехами: но Владыка Бог не отвергнул приблизившейся к Нему блудницы». Старец сказал ей: «Та блудница после уже не была блудницей». Она отвечала ему: «Надеюсь на Сына Бога живого, что с этого часа и я не возвращусь к грехам моим». Оставив молодых людей и все, что имела, последовала она за старцами. Они отослали ее в монастырь, что близ Егов, называемый Нахиба. И я видел ее уже в старости, весьма благоразумно рассуждающей, и от нее самой это слышал. По другим известиям, она называлась Марией, и столько наконец возвысилась в духовной жизни, что творила чудеса».

Так как блаж. Иоанн видел Марию старицей в 606 г., то кончина ее последовала, вероятно, в 607 г.

Прибавим к этому рассказ того же Мосха о событии ликийском, современном деяниям Марии, тем более что оно, выражая необходимость твердой верности добрым намерениям, служит дополнением к истории Марии.

«Авва Николай, – пишет Мосх, – пресвитер Иорданского монастыря евнухов, рассказывал нам (Иоанну и Софронию), что в стране его (он был из Ликии) есть монастырь, в котором находится около сорока дев; в этом монастыре пять дев согласились между собой ночью бежать из монастыря и избрать себе мужей. В одну ночь, когда все монастырки спали, они хотели взять свои одежды и бежать, но вдруг все пять объяты были беснованием. Когда это случилось, они уже не ушли из монастыря и после благодарили Бога и, исповедуя грехи свои, говорили: «Благодарим милостивого Бога, наказавшего нас, чтобы не погибли наши души"».

Дочь аристократической фамилии, плод молитв благочестивой матери, блаженная Феодора с детства воспитывалась в кесарийском обители св. Лины. Отец ее был патриций Феофил, мать Феодора. Мать долго была бесплодной и часто молилась о разрешении неплодия ее; когда родилась дочь, мать дала обет посвятить ее Богу. В выполнение обета дочь воспитывалась в обители и полюбила уединение. У св. Василия, архипастыря Кесарийского, разрешен был вопрос: «С какого возраста надобно дозволять произно-сить обет о посвящении себя Богу?» Как видно, и в его время были строгие судьи делам благочестия и осуждали за принятие детей в обитель. Он пишет: «Поелику Господь говорит: «оставите детей приходить ко Мне» ( Мк.10:14 ) и апостол похваляет «измлада изучившего Писание» ( 2Тим.3:15 ), то всякое время, и время первого возраста, почитаем способным к принятию приходящих. Детей, у которых нет родителей, принимаем сами собою, из соревнования Иову ( Иов.29:12 ) быть отцами сирот; которые же зависят от воли родителей и которых сами родители приводят, принимаем при многих свидетелях, чтобы не подать случая желающим найти случай, но заградить всякие неправедные уста, говорящие против нас хулу». Сказав, что принятым детям надобно давать особое помещение, продолжает: «Но молитвы, которые установлено совершать днем, должны быть общие, и для детей, и для старших, потому что у детей через соревнование старшим укореняется навык к сокрушенной молитве». Занятиями детей в келье должны быть обучение грамоте и обучение какому-нибудь ремеслу. «Когда раскроется разум и придет в действие рассудок, тогда должно принимать обет девства, как уже твердый, произносимый по собственному расположению и рассуждению при совершенной зрелости разума». Имп. Лев Исаврянин, первый иконоборец из императоров, не любил монашества. Он нашел себя вправе распорядиться юной Феодорой по своему усмотрению, вопреки обету матери ее и вопреки воле самой дочери. По его повелению юную Феодору насильно взяли из монастыря и доставили ко двору. Лев назначил для нее жениха – одного из молодых аристократов. Все приготовлено было к браку – и наряды и приданое. Тяжело, очень тяжело было невольной невесте.

Не можем не вспомнить недавнего «совета невесте»:

«Что делать, чтобы с миром, сколь можно, поладить?

Идти с упованием Божьим путем

И путь тот любовью и верой угладить.

Беды от разбойник, беды и от сродник

Апостол святой на себе испытал,

И тайну семейную Божий угодник

Нам собственным опытом ясно сказал.

Разбойники в свете, а сродники дома,

Как в мире духовном диавол и плоть.

И те и другие причина содома.

От тех и других храни вас Господь».

Св. невесту Феодору, горячо молившуюся, сохранил Господь.

Неожиданно ворвались в империю неприятели. Жених послан был с войском и на сражении был убит. Когда получено было известие о том в столице, блаженная дева благодарила Господа за посланную ей свободу; дело произвола человеческого рушилось, Феодора поспешила сесть на корабль и возвратилась в свою любимую обитель. Отдав брачные наряды и подарки в дар обители, приняла она монашество, надела на себя вериги и стала вести жизнь примерно-строгую. Пищей ей был кусок хлеба, и то раз в два-три дня; одежда – суровая власяница, постель – камни, покрытые ветошками. Если бы сказали, что насилие, употребленное Львом для удаления от иноческой жизни, возбудило жаркую ревность к иноческим подвигам в Феодоре, то сказали бы не полную правду. Энергия души раздражается препятствиями; но она же, когда душа не укрепляется благодатью, со временем, в покое, слабеет и пропадает.

«Бдите и молитесь, да не внидите в напасти: дух бо бодр, плоть же немощна» ( Мф.26:41 ), говорит Господь. И с лучшими расположениями не спасемся мы без благодати Божией, так же как не спасемся, если, надеясь на благодать, сами живем праздно, без труда и подвигов. Горячность души сама по себе до того ненадежна, что, если увлекаются ею без рассуждения, может обратиться в холодность ко всему доброму; она только тогда бывает надежной, когда, освещаемая рассуждением, поддерживается понуждением себя к добру и усердной молитвой. «Духа не угашайте» ( 1Фес.5:19 ), учил апостол. Блаж. Феодора, при высокой любви к чистоте девственной, молилась и подвизалась до гроба; молитвы низводили в душу ее благодать, и с благодатью совершала свои подвиги; она удаляла от души нечистое, оскорбляющее благодать. Блаженная кончина ее последовала не позже 755 года.

Отец блаженной Анны был диаконом Влахернской церкви и оставил дочь юной сиротой на руках бабки. Бабка нашла ей супруга, не спрашивая о ее желаниях, тогда как Анна не желала быть в супружестве. Быв замужем, ходила она к дяде своему на Олимп. Строгий подвижник, за исповедание Православия терпевший истязания, пожалел, что юная раба Божия отдана в услуги человеку. При императрице Ирине вызывали твердого исповедника в столицу, чтобы выслушать советы его. Это было, конечно, во время совещаний Вселенского Собора 787 г. об иконах. В это время он виделся с дорогой племянницей и сказал ей: «Будь тверда и мужественна, много скорбей для праведников; знай и то, что у тебя родится дитя, прежде чем умрет твой муж». Предсказание исполнилось.

По смерти мужа, воспитав дитя, блаженная поручила его родственнику, а с другим сиротой усердно молилась то в том, то в другом храме. Олимпийский подвижник снова виделся с нею. Она жаловалась на тяжесть жизни своей. «Не сказал ли я тебе, что много скорбей праведникам, – говорил прозорливый, – надобно терпеть, но дети твои скоро умрут». Исполнилось и это предсказание. Под влиянием такого осязаемого промышления Божия, по указаниям такого опытного и чудного наставника, душа Анны загорелась полной любовью к Господу.

Советники мирские, пожалуй, предлагали совет: почему не выйти вдове в другой раз замуж? Другие готовы были еще умнее советовать – жить, как случится жить. Но могут ли люди дать лучший совет, чем совет Апостола, вдохновенного Богом: «блаженнее, если останется так», без другого мужа, говорит он вдове ( 1Кор.7:40 ). Тратить силы для пустоты дознанной – умно ли? «Не умно избирать мирщину для той, которой обещали столько радостей и которая вместо радости испытала столько горестей». Не жить ли жизнью обезьянки? Сохрани Бог от того! Это не честь и для совести язычницы, тем более христианки. После земной жизни придется жить вечно: с чем же будем жить там? Для людей и земли жили, надобно пожить для души своей, которая дорога каждому; надобно пожить для Господа Творца и Спасителя нашего. Так думала умная Анна!

Раздав все, что имела, она ходила в храмы и молилась. Потом, встретив доброго инока-старца, приняла иночество. Копроним навел ужас лютостями против инокинь. Благочестивая Ирина старалась успокоить церковь : но мало надеялись на покой будущий, и такое расположение умов оправдалось событиями. С именем инока евнуха Евфимиана Анна скрылась в Вифинском монастыре. Здесь строгая жизнь нового инока была примером для других; евнух был самым усердным тружеником по послушаниям, суровым постником и пламенным молитвенником. Тарасий (784–815 гг.), услыхав о высокой жизни инока Евфимиана, вызвал его в столицу для бесед. Наставления крепкой души привлекали к ней многих; от множества желавших слушать ее оказалась тесной обитель, и Патриарх устроил новый монастырь. Евфимиан стал известен и по дару чудес; но это не защитило его от скорбей. Инок-проповедник народный легко подпал клевете. Ложный инок, оказавшийся впоследствии разбойником, совершив насилие над девушкой, разгласил, что грех сотворен Евфимианом. Евфимиан молчал. Боголюбивая жена, слушая клевету бесстыдного, сказала: «Смотри, брат, не оказался бы евнух, опорочиваемый тобой, святой девственницей, и не пострадать бы тебе за грехи свои». Бессовестный человек и после того делал пакости для святой души. Преподобная терпела, и уличенный злодей повешен был. Так как и известность имени нелегка была для святой, да и стали догадываться о ее поле, то, возвратись в Вифинию, проводила она остальные годы жизни в глубоком уединении. Созревшая для неба, преставилась 29 октября 826 г.

Отчизна праведницы были в провинции Оптиматов, где были города: Никомидия, Еленополь, Пренет, Парфенополь. Родители ее были Константин и Анастасия, христиане искренние; с нежного возраста дочь воспитана была ими в благочестии. Сочетавшись с супругом Захарием, она уговорила его жить с нею как с сестрой. Так она никогда не знала удовольствий брачного ложа и осталась девственницей. Люди периклова века были образованны, очень образованны и в искусствах, и в философии, а гнусная гетера отнимала супруга у супруги и заражала болезнями дорогую юность. Только вера Христова не только защищает супружескую верность, но и обращает супругов в девственников чистых. Феоклета усердно занималась чтением душеполезных сочинений и особенно священных наставлений о жизни приличной женам. Она твердо заучила желание Апостола, предъявленное женам. "Желаю, – писал он, – чтобы жены, в приличном одеянии, со стыдливостью и целомудрием, украшали себя не плетением волос, не золотом, не жемчугом, не многоценной одеждой, но добрыми делами, как прилично женам, посвящающим себя благочестию» ( 1Тим.2:9–10 ). Деньги, потраченные другими на наряды, она назначала для лучшего употребления. Средства свои, труды, силы посвящала она преимущественно на пользу ближних: каждый день так или иначе помогала она бедным. Родина ее доставляла ей много случаев к тому. Провинция Оптиматов (вельможей) называлась так в насмешку. Это была страна бедная; «жители ее, – говорит император Константин, – денщики офицеров и высших придворных чиновников, они же погонщики при походах войска, при бедности они грубы». В такой-то стране совершала подвиги милосердия св. Феоклета. «Стыдись, – говорил Квинтилиан, – склоняться пред бедным, а скорее отвращайся от него с презрением». Плавт писал: «Для чего ты даешь подаяние бедному? Твоя помощь только удлиняет страдания его. Он беден? Ну, пусть и пропадает с голоду». Вот как рассуждала философия языческая! Она-то от гордости не уделяла бедняку и ласкового взгляда, то при недостатке самоотверженной любви отчаивалась в возможности успешно лечить раны бедного. Как неизмеримо высока пред тем любовь христианская! Оптиматы с их разнородными нуждами находят в ней неисчерпаемый родник утешений! Что нужно для того, чтобы подвиг сострадательной любви был вполне христианским, вполне угодным Господу и потому сильным благодатью? Нужно, чтобы совершался он в духе смирения, без поисков за славою человеческой и без самоуслаждения самолюбивого ( Мф. 6, 2 ); нужно, чтобы совершался он веселой душой, с радостью ( 2Кор. 9, 7 ; Рим. 12, 8 ; Мк. 12, 42 ); нужно, чтобы не ослабляли его ни неблагодарность человеческая, подчас и грубая, ни собственное желание покоя ( Гал. 6, 9 ; 2Фес. 3:13 ). Так подвизалась Феоклета. Она не утомлялась трудами служения другим, не оскорблялась непризнательностыо людской; каждому помогала с любовью и радостью; не дозволяла себе и тешиться своими делами, славя за все Господа и твердо помня о своей греховности. И вот она была неистощимым родником живительных утешений для несчастных оптиматов. Подвигами самоотверженной любви она настолько возвысилась в жизни духовной, что, когда приблизилось время кончины ее, пригласив знакомых, объявила о дне смерти своей и частных обстоятельствах ее будущих. По смерти ее мощи прославились множеством чудес, к утешению страждущих. Подвиги догробного милосердия ее совершались при императоре Феофиле, и потому кончину ее надобно отнести к 840 г.

Во время крещения человеку дается имя в честь какого-либо святого, который с этого времени становится его небесным покровителем. Каждому православному христианину следует знать “житие” – жизнь – своего небесного покровителя и молитвенно обращаться к нему за помощью и руководством. Наши благочестивые предки старались отметить день памяти своего святого – “день ангела” – причащением Святых Таинств и праздновали этот день более торжественно, чем день своего рождения.

В чем смысл православного почитания святых угодников Божиих? Знают ли святые на Небе о наших нуждах и трудностях и интересуются ли они нами? Слышат ли они наши молитвы к ним и стараются ли нам помочь? Следует ли вообще обращаться к святым за помощью, или достаточно молиться только Господу Богу? Сектанты, утратив апостольскую традицию, не понимают сущности и назначения Церкви Христовой и поэтому отрицают надобность молитв к святым на Небе. Мы кратко изложим здесь Православное учение об этом.

Православное почитание святых угодников Божиих вытекает из убеждения, что все мы, спасающиеся и уже спасенные, живые и умершие, составляем единую Божию семью. Церковь – это великое общество, охватывающее видимый и невидимый мир. Она – огромная, вселенская организация, построенная на принципе любви, в которой каждый должен заботиться не только о себе, но и о благе и спасении других людей. Святые – это те люди, которые при своей жизни более других проявляли любовь к ближним.

Мы, православные, верим, что, когда праведный человек умирает, он не порывает своей связи с Церковью, но переходит в ее высшую, небесную область – в Церковь торжествующую. Попав в духовный мир, душа праведного человека не перестает думать, желать, чувствовать. Напротив, эти ее свойства раскрываются здесь еще полнее и совершеннее.

Современные неправославные христиане, утратив живую связь с Небесно-земной Церковью, имеют самые смутные и противоречивые мнения относительно загробной жизни. Некоторые из них думают, что после смерти душа человека засыпает и как бы отключается от всего; другие – что душа человека, если и продолжает свою деятельность после смерти, она больше не интересуется миром, который покинула. Иные – что святым принципиально не следует молиться, потому что христианин имеет непосредственное общение Богом.

Каково же учение Священного Писания относительно праведников, покинувших земной мир, и силы их молитв? В апостольское время Церковь воспринималась, как единая Небесно-земная духовная семья. Апостол Павел писал новообращенным христианам: “Вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и Церкви первенцев, написанных на Небесах, и к Судье всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства” ( Евр. 12:22–23 ). Иными словами, вы, став христианами, влились в великую семью и вошли в тесное общение с небесным миром и праведниками, там находящимися. Прощальные слова апостола Петра малоазийским христианам – “Буду же стараться, чтобы вы и после моего отшествия всегда приводили это на память” ( 2Петр. 1:15 ) – ясно свидетельствуют о том, что он обещает продолжать заботиться о них из того духовного мира.

На сознании живого общения Небесно-земной Церкви и на вере в силу молитвы основана древняя практика обращаться за помощью к святым мученикам и угодникам Божиим.

Мы знаем, что не всех, но именно самых усердных и благочестивых людей Бог еще при их жизни называл Своими друзьями и прославлял их дарами Духа Святого и чудесами. Так, Христос сказал апостолам на Тайной вечери: “Вы друзья Мои! …Кто будет исполнять волю Отца Моего Небесного, тот Мне брат, и сестра и матерь” ( Иоан. 15:14–15 ; Мт. 12:50 ). Священная история приводит множество примеров духовной близости, “дерзновения,” святых к Богу. Так, например, Авраам просил Бога помиловать жителей Содома и Гоморры, и Бог готов был исполнить его просьбу, если бы там нашлось хотя бы десять праведников. В другой раз Бог отвратил свое наказание от Авимелеха, царя Герарского, по молитвам Авраама ( Быт. 18 -я гл., Быт. 20 -я гл.). Библия повествует, что Бог беседовал с пророком Моисеем лицом к лицу, “как человек беседует с другом своим.” Когда Мариам, сестра Моисея, согрешила и была наказана проказой, Моисей вымолил ей прощение у Господа ( Исх. 33:11 , Числа 12 -я глава). Можно привести и другие примеры об особенной силе молитв угодников Божиих.

Святые не заслоняют собой Бога и не ослабляют надобности обращаться к Нему, как к Небесному Отцу. Ведь и взрослые члены семьи не умаляют авторитета родителей, когда вместе с ними пекутся об их детях. Даже больше того: ничто так не раудет родителей, как видеть старших братьев заботящихся о младших. Подобным образом и Отец наш Небесный радуется, когда святые молятся о нас и стараются нам помочь. Святые угодники Божии обладают более крепкой верой, чем мы и близки к Богу по причине своей праведности. Поэтому будем обращаться к ним, как к нашим старшим братьям, предстоящим за нас у престола Всевышнего.

Замечательно то, что праведники, еще живя на земле, видели и знали многое такое, что недоступно обычному восприятию. Тем более эти дары должны быть присущи им, когда они, освободившись от бренной плоти, перешли в горний мир. Апостол Петр, например, увидел, что происходит в душе Анании; Елисею открылся незаконный поступок слуги Гиезия и, что еще удивительнее, ему открылись все тайные намерения двора Сирийского, которые он затем сообщил царю израильскому. Святые, находясь на земле, проникали духом в мир горний, и одни видели сонмы ангелов, другие удостаивались созерцать образ Бога (Исаия, Иезекииль), иные были восхищаемы до третьего Неба и слышали там таинственные неизреченные глаголы, как, напр., ап. Павел. Тем более, находясь на небе, они способны знать происходящее на земле и слышать обращающихся к ним, так как святые на Небе “равны ангелам” ( Деян. 5:3 ; 4Цар. 4 гл.; 4Цар. 6:12 ; Лк. 20:36 ). Из притчи Господней о богатом и Лазаре узнаем, что Авраам, находясь на Небе, мог слышать вопль богача, страждущего в аду, несмотря на “великую пропасть,” разделяющую их. Слова Авраама: братья твои имеют Моисея и пророков, да послушают их, – ясно показывают, что Авраам знает жизнь еврейского народа, происходившую после его кончины, знает о Моисее и его законе, о пророках и их писаниях. Духовное зрение душ праведников на Небе, несомненно, больше, чем было на земле. Апостол пишет: “Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же – лицом к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан” ( 1Кор. 13:12 ).

Близость святых к Престолу Божию и сила их молитв о верующих, пребывающих на земле, очевидна из книги Откровения, в которой апостол Иоанн пишет: “Видел я и слышал голос многих Ангелов вокруг престола и животных и старцев, и число их было тьмы тем и тысячи тысяч.” Далее онописывает видение праведников, на Небе молящихся за людей, бедствующих на земле: “И пришел иной ангел и стал пред жертвенником, держа золотую кадильницу, и дано было ему множество фимиама, чтобы он с молитвами святых возложил его на золотой жертвенник, который пред престолом. И вознесся дым фимиама с молитвами святых от руки ангела пред Бога” (От. 5:11; 8:3–4).

Велика сила молитвы! “Молитесь друг за друга, чтобы исцелиться: много может усиленная молитва праведного,” – наставлял апостол Иаков ( Иак. 5:16 ). Молитва за другого есть выражение любви к нему; и святые на Небе, молясь за нас, проявляют к нам свою братскую любовь и заботу.

В Евангелии и в других новозаветных книгах мы находим множество случаев, свидетельствующих о силе молитвы за других людей. Так, например, по просьбе царедворца, Господь исцелил его сына; по мольбе женщины хананеянки ее дочь была освобождена от демона; по просьбе отца Господь исцелил его бесноватого сына; а по просьбе друзей – простил и исцелил расслабленного, которого они спустили с крыши на веревках; по вере римского сотника был исцелен его слуга ( Иоан. 4:46–53 ; Мт.15:21–23 ; Мр. 9:17–25 ; Мр. 2:2–25 ; Мт. 8:5–13 ). При этом большинство чудесных исцелений Господь совершал на расстоянии, заочно.

Таким образом, если молитвы простых людей имели такую силу, то тем более мощны молитвы праведников, предстоящих престолу Божию. “Вот, какое дерзновение мы имеем к Нему [Сыну Божию)], что, когда просим чего по воле Его, Он слушает нас,” – убеждает нас возлюбленный ученик Христов ( 1Иоан. 5:14 ).

Вот почему Церковь с самых древних времен содержала учение о пользе молитвенного обращения к святым. Это мы видим, например, из древних литургий и других письменных памятников. В литургии апостола Иакова мы читаем: “Особенно же творим память о Святой и Славной Приснодеве, блаженной Богородице. Помяни Ее, Господи Боже, и по Ее чистым и святым молитвам пощади и помилуй нас.” Святой Кирилл Иерусалимский , изъясняя Литургию церкви Иерусалимской, замечает: “Потому поминаем (на Литургии) и прежде почивших, во-первых, – патриархов, пророков, апостолов, мучеников, чтобы их молитвами и предстательством принял Бог моление наше.”

Многочисленны свидетельства отцов и учителей Церкви, особенно начиная с 4-го века, о почитании Церковью святых. Но уже от начала 2-го века имеются прямые свидетельства древнехристианской письменности о вере в молитвы святых на Небе об их братьях земных. Свидетели мученической кончины святого Игнатия Богоносца (начало 2 века) говорят: “Возвратившись домой со слезами, мы имели всенощное бдение… Потом, немного уснув, некоторые из нас увидели внезапно восстающего и обнимающего нас, а другие также увидели молящегося за нас блаженного Игнатия.” Подобные записки с упоминанием о молитвах и ходатайстве за нас мучеников имеются и в других сказаниях эпохи гонений на христиан.

Убеждение в святости усопшего подтверждается особыми свидетельствами, каковы: мученичество за Христа, бесстрашное исповедание своей веры, самоотверженное служение Церкви, дар исцелений. В особенности, когда Господь подтверждает святость усопшего чудесами после его смерти при его молитвенном поминовении.

Кроме молитвенной помощи, святые помогают нам достичь спасения и примером своей жизни. Знакомство с житиями святых обогащает христианина духовным опытом тех, кто усерднее других воплощал Евангелие в своей жизни. Здесь столько ярких примеров живой веры, мужества, терпения. Будучи такими же людьми, как и мы, и преодолев самые трудные искушения, они воодушевляют нас терпеливо и безропотно совершать свой жизненный путь..

Апостол Иаков призывал христиан подражать терпению древних пророков и Иова Многострадального, приобрести крепкую веру, как пророк Илия. Апостол Петр наставлял христианских жен брать пример скромности и послушания у праведной Сарры, жены Авраама. Святой ап. Павел приводит подвиги древних праведников, начиная с Авеля и кончая маккавейскими мучениками, и убеждает христиан подражать им. В заключение обстоятельного наставления на эту тему он пишет: “Посему и мы, братия, имея вокруг себя такое облако свидетелей, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех , и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще” ( Иак. 5 -я гл.; 1Петр. 3:6 ; Евр.12:1 ).

Господь говорил: “Зажегши свечу, не ставят ее под сосудом, но на подсвечнике, и светит всем в доме. Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного” ( Мт. 5:15–16 ). Святые – это яркие звезды, указывающие нам путь в Царство Небесное.

Будем же дорожить близостью к Богу святых угодников Божиих и обращаться к ним за помощью, помня, что они любят нас и заботятся о нашем спасении. Знакомство же с житиями святых особенно важно в наше время, когда в широкой массе “христиан” самого разного направления так обмельчало и исказилось понимание христианского идеала.

В шести книжицах мы хотим познакомить наших читателей с житиями тех святых, имена которых чаще всего даются при крещении. Жития святых будут помещаться в порядке их празднования в течение года. Каждый выпуск охватит два месяца в году.

Принято имя того или другого святого сочетать с “ликом” или званием, к которому он принадлежит. Так, например, патриархи и праотцы – это ветхозаветные святые, предки по плоти Господа Иисуса Христа. Среди них почитаются: Ной, Авраам, Исаак, Иаков и другие.

Пророки – это Божии избранники, преимущественно ветхозаветного времени, миссия которых состояла в возвещении людям воли Божией. Они предсказывали пришествие Христа-Мессии и важнейшие события в жизни народа Божия и соседних народов. Среди пророков выделяются: Илия, Елисей, Исаия, Даниил. Иоанн Креститель был последним ветхозаветным пророком.

Апостолы – ближайшие ученики Христовы, посланные Им в разные страны мира проповедовать христианскую веру. Главных апостолов 12; среди них известны: ап. Петр, Андрей Первозванный, Иоанн Богослов. Апостолами также называются проповедники Евангелия из числа дополнительных 70-ти учеников Христовых; среди них: ап. Марк и Лука. К апостолам причисляется и апостол Павел, который был призван Спасителем к апостольской деятельности позже других – уже после сошествия Святого Духа на апостолов. Четыре апостола, написавшие Евангелия, называются еще Евангелистами: Матфей, Марк, Лука и Иоанн.

Ближайшие ученики апостолов, оставившие после себя письменные труды именуются мужами апостольскими; среди них следует назвать: Игнатия Богоносца , Поликарпа Смирнского , Иринея Лионского . Письма их весьма ценны тем, что описывают жизнь христиан в первом и втором веках.

С первых веков христианства идет непрерывный ряд святых, именуемых отцами и учителями Церкви. Отцами Церкви принято называть тех церковных писателей, которые прославились святостью жизни и наставления которых пользуются особым авторитетом. Церковные писатели, не причисленные к лику святых, называются учителями Церкви. Отцы и учители Церкви в своих творениях сохранили нам апостольские предания и разъяснили истинное учение веры и благочестия; в трудные времена борьбы с еретиками и лжеучителями они были защитниками чистоты веры Христовой.

4-ый в особенности век прославился появлением великих учителей, которые встали на защиту святой веры в то время, когда христианский мир глубоко и на долгое время был потрясен арианской ересью. В 4-м же веке жили святители: Афанасий Великий , Василий Великий , Григорий Богослов и Иоанн Златоуст . Позже жили святитель Григорий Палама , святитель Марк Ефесский и другие.

Святые, оказавшие большие услуги Церкви в распространении и утверждении Христовой веры именуются равно-апостольными; среди них следует назвать мироносицу Марию Магдалину, святую Нину, просветительницу Грузии, царя Константина Великого и мать его Елену, святых братьев Кирилла и Мефодия, просветителей славян, святого князя Владимира и бабушку его княгиню Ольгу.

Святители – это святые, послужившие Богу в епископском звании и которые еще при жизни прославились чудесами. Среди них особой любовью пользуется святитель Николай Чудотворец, святой Тихон Задонский , святые Петр, Алексей и Гермоген- святители московские.

Мученики – это христиане, отдавшие свою жизнь за веру Христову. Среди них различаются: велико-мученики – мученики, проявившие особенное мужество при страданиях и прославившиеся чудесами; священно-мученики – мученики, носившие епископский или священнический сан; преподобно-мученики – мученики монашеского звания. Среди мучеников следует назвать: великомученика и Победоносца Георгия, великомученика и целителя Пантелеймона, святых великомучениц Варвару и Екатерину. В течение 70-ти лет господства коммунистической власти Русская Церковь обогатилась неисчислимым количеством новомучеников.

Исповедники и страстотерпцы – это христиане, мужественно исповедовавшие свою веру и претерпевшие гонения за истину. Среди них следует вспомнить: преподобного Максима Исповедника .

Преподобные – это христианские подвижники, послужившие Богу в монашеском звании, то есть они отреклись от утех семейной жизни и от имущества ради всецелого посвящения своей жизни молитве и богомыслию. Многие из преподобных достигли большого духовного совершенства. Среди них надо вспомнить: препеподобного Антония Великого , преподобного Сергия Радонежского, преподобного Серафима Саровского , Оптинских старцев, Амвросия и других.

Праведные – святые мужи и жены разных званий, прославившиеся добродетельной жизнью в миру. Среди них следует упомянуть: праведного Иоанна Кронштадтского чудотворца и святого Филарета Милостивого.

Блаженные и Христа-ради юродивые – мужи и жены разных званий, добровольно несшие в миру подвиг крайней нищеты. Христа-ради юродивые несли тяжелый подвиг кажущегося слабоумия и ненормальности, будучи на самом деле наделены Богом даром духовной мудрости и прозорливости. Среди них надо назвать: святго Андрея, Христа-ради юродивого, святго Василия блаженного, блаженную Ксению Петербургскую.

Итак, с Божией помощью, приступаем к краткому описанию жизни некоторых святых, начиная с января. Под заглавием каждого святого помещаем дату его памяти сначала по современному, а потом – по церковному календарю.

14-го января (1-го янв. по церк.календарю)

Василий Великий (329–379 г.), архиепископ Кесарии Каппадокийской, первоначальное воспитание получил в семье, отличавшейся особым благочестием. Бабушка его, сестра, мать и брат причтены к лику святых. Отец его был учителем красноречия и адвокатом. Окончив образование в Кесарии, Василий учился в знаменитых афинских школах. После возвращения на родину он принял крещение и был причислен к клиру в звании чтеца. Затем долгое время прожил у пустынников Сирии, Месопотамии, Палестины и Египта, где изучил монашескую жизнь. Пустынная жизнь была по сердцу Василию, и он, выбрав себе уединенное место, устроил обитель, где с ним подвизался и друг юности – святой Григорий (Богослов). Кесарийский архиепископ Евсевий вызвал святителя Василия из пустыни и рукоположил (364 г.) в пресвитера. В должности пресвитера, состоя ближайшим помощником архиепископа в делах церковного управления, святой Василий трудился до изнеможения сил, проповедовал каждодневно, иногда по два раза в день, устраивал в Кесарии и ее окрестностях больницы, приюты, странноприимные дома.

После смерти Евсевия (370 г.), святой Василий был возведен на кесарийскую кафедру и почти все время архипастырского служения провел в напряженной борьбе с арианами, которые имели большую силу при императоре Констанции и еще более при императоре Валенте (ариане отвергали Божественную природу Господа Иисуса Христа). Святой Василий в борьбе с арианами был продолжателем дела Афанасия Великого и, подобно ему, возвышался над всеми, как несокрушимый столп Православия. Императору Валенту внушали, что, если Василий уступит, арианство окончательно восторжествует. Валент посылает в Кесарию префекта Модеста, известного жестокостью в преследовании православных. Крайне высокомерный, Модест призвал к себе святителя Василия и сначала соблазнял его разными обещаниями милостей царских, если он войдет в общение с епископами, склонившимися к арианству; затем, видя его непреклонную твердость, стал грозить ему лишением имущества, ссылкой, смертью. Святитель Василий мужественно отвечал ему: “Изгнания я не боюсь, потому что вся земля Господня; отнять имущества нельзя у того, кто ничего не имеет; смерть для меня благодеяние: она соединит меня со Христом, для Которого я живу и тружусь.” Величие святителя поразило префекта. “Доселе никто не говорил так со мною,” сказал он. – “Вероятно тебе не случалось говорить с епископом,” скромно ответил святой Василий.

После этого сам император прибыл в Кесарию и в праздник Богоявления пришел в храм, где священнодействовал святой Василий. Благоговейное служение святителя и множество умиленно молившегося народа поразило Валента. Тем не менее употреблены были со стороны его все меры, чтобы склонить Василия хотя на некоторые уступки арианству. Встретив решительный отказ, император осудил Василия на изгнание, но внезапная болезнь сына побудила Валента отменить этот приговор и просить молитв у святителя. Тогда ариане настояли, чтобы, по крайней мере, была уменьшена область архиепископа Василия. Ее разделили на две части, и один из бывших прежде в подчинении у Василия епископов (Аноим – еп. новой области, города Тианы) явился его соперником и врагом.

Чтобы предохранить свою епархию от арианских козней, святой Василий учредил особую епископию в городе Сасиме, на самой границе отделенной области, и для этой кафедры, столь важной в борьбе с арианством, предназначил своего друга Григория, которого рукоположил в епископы незадолго до этого. Однако святой Григорий отказался от занятия столь тревожного места, не отвечавшего его духовному настроению.

Кроме самоотверженной защиты Православия против ариан, архиепископ Василий оказал и другие великие услуги Церкви: вся жизнь его и особенно девять лет его архиепископского служения были исполнены непрестанными трудами. Многочисленные письма его показывают, как он болел душой о смятениях, бывших в Церкви, и как заботился о водворении мира в епископской среде. Устроенные им, отчасти на свои, наследованные от родителей средства, отчасти на пособия других лиц, расположенных им к благотворению, приюты для больных и бедных были так обширны, что в своей совокупности представляли как бы целый город. Во время голода жители Кесарии нашли в нем щедрого благотворителя. Он был основателем славных монашеских обителей и составил правила для жизни и поведения иноков, которыми руководятся они и доныне.

Благоговейное служение святителя Василия поразило Валента, но мы имеем свидетельство об этом от другого, наиболее авторитетного ценителя духовной красоты, святого Ефрема Сирина . По особому внушению свыше, он пришел в храм, где священнодействовал и проповедовал святой Василий, и был приведен в такое восхищение и такой восторг от всего, им здесь виденного и слышанного, что громко выразил эти чувства на своем сирийском языке, чем обратил на себя общее внимание. Это было поводом к дружественным отношениям между ними, о чем свидетельствуют их письма. Заботясь о единообразии и порядке священнослужения, святой Василий изложил чин апостольской литургии, известной под его именем. Эта литургия совершается по воскресениям Великим постом и в некоторые другие дни. Им же составлены многие молитвы, употребляемые в Церкви, из которых в особенности известны молитвы, читаемые с коленопреклонением после литургии в день Пресвятой Троицы.

Большим уважением пользуются в Церкви творения святого Василия, из них в особенности “Беседы на шестоднев,” (шесть дней творения) в которых он являет себя не только великим богословом, но и ученым в области естественных наук. Еще дошли до нас 13 бесед на псалмы, 25 бесед на разные случаи, 5 книг против ариан и книга о божестве Святого Духа.

Усиленные труды и скорби, между тем, неприметно истощили телесные силы святого Василия и на 50-ом году повергли его на смертный одр (1-го января 379 г.).

Тропарь: Во всю землю изыде вещание твое, яко приемшую слово твое, имже боголепно научил еси: естество сущих уяснил еси, человеческия обычаи украсил еси, царское священие отче преподобне: моли Христа Бога спастися душам нашим.

25-го янв. (12 янв. церк.кал.)

Святая Татьяна была дочерью богатого римлянина и была воспитана им в христианской вере. Когда Татьяна достигла совершеннолетия, она стала равнодушна к богатству и земным благам и возлюбила всем сердцем духовный образ жизни. Она навсегда отказалась от супружеской жизни и за добродетельную жизнь была назначена диакониссой Римской церкви. В этой должности она с усердием ухаживала за больными, посещала темницы, помогала неимущим, стараясь постоянно угодить Богу молитвами и добрыми делами.

При императоре Александре Севере (222–235 гг.) святая Татьяна за исповедание Иисуса Христа приняла мученическое страдание от римского градоправителя Ульпиана (около 225 г.). Согласно древнему рассказу святую Татьяну, после разных истязаний, бросили на арену цирка (Колизея), чтобы свирепый лев растерзал ее для забавы зрителей. Но вместо этого лев стал кротко ласкаться к ней. Тогда святую Татьяну подвергли новым мучениям и вместе с ее отцом усекли мечем. Восемь слуг градоправителя, мучивших святую, уверовали в Иисуса Христа, видя над ней силу Божию, – и они тоже были после мук усечены мечем. По свидетельству диакона Зосимы, глава святой Татьяны находилась в 1420-ом году в Перивлепто в Константинополе.

Кондак: Светло во страдании твоем возсияла еси страстотерпице, от кровей твоих преиспещрена, и яко красная (прекрасная) голубица, к небеси возлетела еси, Татиано: темже моли присно за чтущия тя.

27-го янв. (14 янв. церк.кал.)

Святая Нина (Nuniа, Ninо) была племянницей Иерусалимского патриарха Ювеналия. Она с юности всем сердцем возлюбила Бога и глубоко сожалела о людях, не верующих в Него. После того, как отец ее Завулон (он был из Каппадокии) ушел в пустынники, а мать поступила в диакониссы, святая Нина была отдана на воспитание одной благочестивой старице. Частые рассказы этой старицы об Иверии (нынешней Грузии), тогда еще языческой стране, возбудили в Нине сильное желание посетить эту страну и просветить ее жителей светом Евангелия.

Желание это еще более усилилось, когда она однажды увидела в видении Матерь Божию, вручающую ей крест из виноградных лоз. И желание ее сбылось, когда ей пришлось бежать в Иверию, спасаясь от гонения, воздвигнутого императором Диоклетианом (284–305 г.).

В Иверии святая Нина поселилась у одной женщины в царских виноградниках и очень скоро сделалась известной в окрестностях, потому что оказывала помощь многим страждущим. Узнав о силе ее молитв, больные стали во множестве приходить к ней. Призывая имя Христово, святая Нина исцеляла их и рассказывала им о Боге, сотворившем небо и землю, и о Христе Спасителе.

Проповедь о Христе, чудеса, которые совершала святая Нина, и ее добродетельная жизнь благотворно действовали на жителей Иверии, и многие из них уверовали в истинного Бога и приняли крещение. Она обратила ко Христу в Грузии и самого царя Мариана (Мерой), бывшего до этого язычником. Тогда были вызваны из Константинополя епископ и священники и построен первый в Иверии храм во имя свв. Апостолов. Постепенно почти вся Иверия приняла христианство.

Святая Нина, не любившая почестей и славы, удалилась на одну гору и там, в уединении, благодарила Господа за обращение в христианство идолопоклонников. Через несколько лет она оставила свое уединение и отправилась в Кахетию, где обратила в христианство царицу Софию. После тридцатипятилетних подвигов святая Нина мирно скончалась 14-го января 335-го года. На месте ее кончины царь Мариан воздвиг храм во имя великомученика Георгия, дальнего родственника святой Нины.

С памятью святой Нины связано нахождение хитона Христова. При распятии Спасителя этот хитон достался по жребию одному римскому воину, а впоследствии, и после разных событий попал в Грузию. По божественному откровению святая Нина нашла этот хитон зарытым у корня кедра.

Тропарь: Слова Божия служительнице, во апостольстей проповеди подражая первозванному Андрею и прочим апостолом, просветительнице Иверии, и Духа Святаго цевнице, святая равноапостольная Нино, моли Христа Бога спастися душам нашим.

29-го янв. (16 янв. церк.кал.)

Святая Леонилла и с нею Спевсипп, Евсипп и Мелевсипп пострадали в Галлии во 2-ом веке при императоре Марке Аврелии (161–180 г.). Леонилла, принявшая крещение в преклонных летах, обратила ко Христовой вере своих внуков – Спевсиппа, Елевсиппа и Мелевсиппа. Они, возгоревшись желанием искоренить язычество в своей местности, разбили идолов и начали укорять жителей в идолопоклонстве. За это они потерпели жестокое мучение, будучи растянуты на дереве. Скончались они после того, как их бросили в огонь, который, однако, не повредил их тела. После их мучений была усечена мечем и святая Леонилла. Вскоре пострадали другие христиане, среди них – Неон, Турвон и Иовилла. Все эти галльские мученики особенно чтятся в Испании и там им посвящены многие церкви. Греческий император Зенон (474–491 г.) отдал их мощи одному французскому дворянину из города Лантра, где они почивают и ныне.

Тропарь:

А гница Твоя, Иисусе, Леонилла зовет велиим гласом: Тебе, Женише мой, люблю, и Тебе ищущи страдальчествую, и сраспинаюся, и спогребаюся крещению Твоему, и стражду Тебе ради, яко да царствую в Тебе, и умираю за Тя, да и живу с Тобою, но яко жертву непорочную приими мя, с любовью пожершуюся Тебе. Тоя молитвами, яко милостив, спаси души наша.

30-го января (17-го янв. церк.кал.)

Антоний Великий родился в Египте около 250-го года от благородных и богатых родителей, воспитавших его в христианской вере. 18-ти лет он лишился своих родителей и остался один с сестрой, которая была на его попечении. Однажды он шел в церковь и размышлял о святых апостолах о том, как они оставили все в этом мире, чтобы следовать за Господом и служить Ему. Входит в храм и слышит евангельские слова: “Если хочешь быть совершенным, иди, продай имение твое и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на Небе, и иди вслед за Мной ( Мт. 19:21 ). Эти слова поразили Антония, как бы сказаны были Господом лично ему. Вскоре после этого Антоний отказался от наследства после родителей в пользу бедных жителей своего селения, но недоумевал, на кого он оставит сестру. Озабоченный этой мыслью, он опять идёт в храм и слышит там опять как бы к нему обращенные слова Спасителя: “Не заботься о завтрашнем дне: завтрашний день сам будет заботиться о себе: довольно для каждого дня своей заботы ( Мт. 6:34 ). Антоний поручил сестру известным ему христианским девственницам и оставил город и дом, чтобы жить уединенно и служить одному Господу.

Удаление преподобного Антония от мира совершилось не вдруг, а постепенно. Сначала он пребывал близ города у одного благочестивого старца, жившего уединенно и старался во всем подражать ему. Посещал и других отшельников, живших в окрестностях города, и пользовался их советами. Уже в это время он так прославился своими подвигами, что его звали “другом Божиим.” Затем он решается уйти дальше. Зовет старца с собой, и когда тот отказывется, прощается с ним и поселяется в одной из отдаленных пещер. Один из друзей его по временам приносил ему пищу. Наконец святой Антоний удаляется совсем из обитаемых мест, переходит реку Нил и поселяется в развалинах воинского укрепления. Он принес с собой хлеба на шесть месяцев, а после получал его от друзей своих только два раза в год через отверстие в кровле.

Нельзя изобразить, сколько искушений и борьбы вынес этот великий подвижник. Он страдал от голода и жажды, от холода и зноя. Но самое страшное искушение пустынника, по слову самого Антония, – в сердце: это тоска по миру и волнение помыслов. Ко всему этому присоединились прельщения и ужасы от демонов. Иногда святой подвижник изнемогал, готов был впасть в уныние. Тогда или Сам Господь являлся, или посылал ангела для его ободрения. “Где ты был, благий Иисусе? Почему вначале не пришел Ты прекратить мои страдания?” – воззвал Антоний, когда Господь, после одного тяжкого искушения, явился ему. “Я был здесь, – сказал ему Господь, – и ждал, пока не увижу твоего подвига.”

Однажды, среди ужасной борьбы с помыслами, Антоний воззвал: “Господи, я хочу спастись, а помыслы не дают мне.” Вдруг он видит: кто то похожий на него сидит и работает, потом встал и начал молиться, затем опять сел за работу. “Делай так и спасешься,” – сказал ему ангел Господень.

Уже двадцать лет жил Антоний в своем уединении, когда некоторые из друзей его, узнав об его местопребывании, пришли, чтобы поселиться вокруг него. Долго они стучали к нему и просили его выйти к ним из своего добровольного заключения; наконец решились уже выломать двери, как Антоний отворил их и вышел. Они удивились, не найдя в нем следов изнурения, хотя он подвергал себя величайшим лишениям. Небесный мир царствовал в его душе и отражался на лице. Спокойный, сдержанный, ко всем одинаково приветливый, старец скоро сделался отцом и наставником многих. Пустыня оживилась: в горах кругом явились обители иноков; множество людей пело, читало, постилось, молилось, трудилось, служило бедным. Святой Антоний не давал своим ученикам каких-либо определенных правил для монашеской жизни. Он заботился только о том, чтобы укоренить в них благочестивое настроение, внушал им преданность воле Божией, молитву, отрешение от всего земного, неусыпный труд.

Но святой Антоний в самой пустыне тяготился многолюдством и искал нового уединения. “Куда ты хочешь бежать?” – был голос с неба, когда он на берегу Нила дожидался лодки, чтобы удалиться от людей. “В верхнюю Фиваиду,” отвечал Антоний. Но тот же голос возразил ему: “Поплывешь ли ты вверх – в Фиваиду, или вниз – в Буколию, тебе не будет покоя ни там, ни здесь. Иди во внутреннюю пустыню.” Так называлась пустыня, лежавшая близ берегов Красного моря. Туда и пошел Антоний вслед за проходившими сарацинами.

Через три для пути нашел он дикую высокую гору с ключом воды и немногими пальмами в долине. На этой горе он и поселился. Здесь он обработал небольшое поле, так что теперь никому не нужно было приходить к нему и приносить хлеба. По временам он посещал братию. Верблюд нес на себе хлеб и воду для поддержания сил его во время этих тяжких путешествий по пустыне. Впрочем, почитатели святого Антония открыли и последнее его уединение. Во множестве стали приходить к нему искавшие его молитв и наставлений. Приводили к нему больных; он молился о них и исцелял их.

Святой Антоний уже около семидесяти лет жил в пустыне. Против воли, начал смущать его горделивый помысел, что здесь он старше всех. Он просил Бога удалить от него этот помысел и получил откровение, что один отшельник гораздо ранее его поселился в пустыне и более его служит Господу. Антоний встал рано утром и отправился искать этого неизвестного миру подвижника. Проходил целый день и не встретил никого, кроме пустынных зверей. Перед ним расстилалось необозримое пространство, но он не терял своей надежды. Рано утром он снова пошел. Перед его глазами мелькнула волчица, бежавшая к ручью. Святой Антоний подошел к этому ручью и увидел близ него пещеру. При звуке его шагов дверь в пещеру крепко замкнулась. Святой Антоний до полудня взывал через дверь к неизвестному подвижнику и просил показать ему свое лицо. Наконец, дверь отворилась и навстречу ему вышел глубокий старец, совершенно убеленный сединами. Это был святой Павел Фивейский. Он уже около девяноста лет жил в пустыне. После братского лобзания, Павел спросил Антония: в каком положении род человеческий? какое правление в мире? остаются ли еще идолопоклонники? Прекращение гонений и торжество христианства в римской империи было для него радостной новостью, а появление арианства – горькой. Пока старцы беседовали спустился к ним ворон и положил хлеб. “Щедр и милостив Господь,” воскликнул Павел: “Вот сколько лет каждый день я получаю от Него полхлеба, а ныне ради твоего пришествия послал Он целый хлеб.”

На следующее утро Павел открыл о себе Антонию, что скоро отойдет из мира; поэтому он просил Антония принести к нему мантию епископа Афанасия, (знаменитого борьбой за Православие против арианской ереси. чтобы прикрыть ею его останки. Антоний поспешил исполнить желание святого старца. Он возвратился в свою пустыню в сильном волнении и на вопросы братьев-монахов мог сказать только: “Грешный, я считал себя еще монахом! Я видел Илию, я видел Иоанна, я видел Павла в раю.” На обратном пути к святому Павлу он видел его возносящегося на небо среди сонма ангелов, пророков и апостолов.

“Зачем, Павел, не дождался ты меня? – воскликнул Антоний. – Так поздно я узнал тебя и так рано ты уходишь!” Однако когда он вошел в пещеру Павла, то нашел его безмолвно и недвижимо стоящим на коленях. Антоний также встал на колени и начал молиться. Уже после нескольких часов молитвы убедился он, что Павел потому не движется, что мертв. Он благоговейно омыл его тело и завернул в мантию святителя Афанасия. Вдруг явились два льва и своими когтями вырыли довольно глубокую могилу, где Антоний и похоронил святого подвижника.

Преподобный Антоний скончался в глубокой старости (106 лет, в 356 г.) и за свои подвиги заслужил наименование Великого.

Преподобный Антоний основал отшельническое монашество. Несколько отшельников, находясь под руководством одного наставника – аввы, (авва, евр. слово – значит отец жили отдельно друг от друга в хижинах или пещерах (скитах) и предавались молитве, посту и трудам. Несколько скитов, соединенных под властью одного аввы, назывались лаврой. Но еще при жизни Антония Великого появился другой род иноческой жизни. Подвижники собирались в одну общину, несли совместные труды, каждый по своей силе и способностям, разделяли общую трапезу, подчинялись одним правилам. Такие общины назывались киновиями или монастырями. Аввы этих общин стали называться архимандритами. Основателем общежительного монашества почитается преподобный Пахомий Великий .

Тропарь: Ревнителя Илию нравы подражая, Крестителю правыми стезями последуя, отче Антоние, пустыни был еси житель, и вселенную утвердил еси молитвами твоими. Темже моли Христа Бога спастися душам нашим.

2-го февр. (20 янв. церк.кал.)

Святые Инна, Пинна и Римма, славяне Малой Скифии, были учениками апостола Андрея. Своей проповедью о Христе они многих язычников из варваров обратили к истинной вере и крестили. Князь варваров, разгневанный на них за это, принуждал их оставить веру Христову и поклониться идолам. Когда же они остались непоколебимыми в вере Христовой, он приказал вбить в лед реки сваи и привязать к ним мучеников. Измученные страшной стужей и напором льда, святые предали души свои Господу. Полагают, что местом их мучений была река Дунай. Время их страданий относят к 1-му веку. (Первоначально мужские имена Инна, Пинна и Римма в России теперь считаются женскими).

Тропарь: Мученицы Твои Господи, во страданиих своих венцы прияша нетленныя от Тебе Бога нашего: имуще бо крепость Твою, мучителей низложиша, сокрушиша и демонов немощныя дерзости. Тех молитвами спаси души наша.

3-го февр. (21 янв. церк.кал.)

Святой Максим родился в Константинополе от благородных родителей и получил отличное образование. При императоре Ираклии (610–641 г.) он состоял в числе царских советников. Видя распространение ереси монофилитов, (монофилиты отвергали человеческую волю в Иисусе Христе, чем умаляли значение Его крестных страданий. которой заразился и сам император, он оставил царский двор и поступил в монахи в Хрисопольский монастырь. Впоследствии преподобный Максим стал настоятелем этого монастыря.

Глубокомысленный богослов своего времени и строгий защитник Православия, Максим очень умело и успешно доказывал неправильность монофилитской ереси, (Монофилиты неправильно думали, что человеческая природа Иисуса Христа была поглощена и уничтожена Его божественной природой. за что много раз подвергался гонениям со стороны врагов Церкви. Доводы преп. Максима в пользу Православия были так сильны, что после публичного диспута о вере с монофилитствующим Константинопольским патриархом Пирром, последний отрекся от ереси в 645-ом году.

Несколько раз его посылали в ссылку и потом опять вызывали в Константинополь. Еретики от увещаний и обещаний переходили часто к угрозам, поруганию и избиению преп. Максима. Но Он оставался непоколебимым в своих религиозных убеждениях. Наконец ему отрезали правую руку и язык, чтобы он не мог ни словом, ни пером провозглашать и защищать истину. Затем его отправили в заточение на Кавказ, в Лазов (область в Мингрелии). Здесь преп. Максим скончался 13-го августа 662 года, зная заранее время своей кончины.

Преподобный Максим написал много богословских трудов в защиту Православия. Особенно ценны его наставления о духовной и созерцательной жизни, некоторые из которых вошли в “Добротолюбие” (сборник святоотеческих наставлений о подвижнической жизни). В этих подвижнических наставлениях выявляется духовная глубина и проницательность мысли преп. Максима. От него дошло до нас также объяснение Литургии, имеющее большое богословское значение.

Кондак:

Троицы рачителя и великаго Максима, научающа ясно вере божественней, еже славити Христа во дву естествах, волях же и действах суща, в песнех достойных вернии почтим, взывающе: радуйся проповедниче веры.

5 февраля (23 янв. по церк.кал.)

Святой Геннадий Костромский, в миру Григорий, родился в городе Могилеве в Литве от богатых русско-литовских бояр. С юности он отличался благочестием, любил посещать храм Божий и строго соблюдал посты, за что друзья смеялись над ним. Желая посвятить свою жизнь Богу, он тайно оставил родительский дом и в одежде бедняка отправился в Россию. Посетив Москву и Новгород, он не нашел монастыря по своему духу и тогда отправился на реку Свирь к преподобному Александру. Святой Александр Свирский направил его в Вологодские леса к преподобному Корнилию Комельскому, который и постриг его в иноческий чин с именем Геннадий. Некоторое время спустя преподобные Корнилий и Геннадий удалились на Сурское озеро, близ реки Костромы, где основали пустынь с двумя храмами. Эта пустынь впоследствии стала известной как Геннадиев монастырь.

Преподобный Геннадий непрерывно трудился, пек просфоры и хлеб, рубил дрова, копал с братией пруды. Ради большего подвига он постоянно носил вериги. Он очень любил писать иконы и ими украшал храмы своей пустыни. За свою благочестивую жизнь святой Геннадий получил от Бога дар прозорливости и исцелений. Так, будучи в Москве, он предсказал дочери боярина Романа Захарина, Анастасии Романовне, что она станет царицей. Действительно, она потом вышла замуж за царя Ивана Грозного и была его любимой женой. Сам царь Иван Грозный упросил преподобного стать крестным отцом его дочери. Преподобный Геннадий исцелил от смертельной болезни вологодского епископа Киприана.

Скончался преподобный Геннадий в 1565-ом году, а в 1644-ом году были обретены его нетленные мощи, которые с тех пор хранились под спудом в Преображенском храме его монастыря. Преподобный Геннадий написал “Наставления духовного старца новоначальному иноку” и “Духовное завещание.”

6-го февраля (24 янв. церк.кал.)

Святая Ксения была единственной дочерью знаменитого римского сенатора Евсевия. Еще в юности она решила остаться девственницей и, чтобы избежать супружества, Ксения с двумя рабынями отправилась в Александрию. Здесь она упросила своих спутниц называть ее Ксенией, что на греческом значит “странница,” чтобы так труднее было найти ее.

Встретившись с настоятелем обители апостола Андрея, которая находилась в городе Милассе (в Карии), она упросила его взять ее вместе с ее спутницами в Миласс. Там она купила землю, построила на ней церковь во имя св. Стефана и организовала женский монастырь. Вскоре епископ Миласса посвятил Ксению в диакониссы за ее примерную жизнь. Она вела истинно ангельскую жизнь: всех любила, всем оказывала помощь, какую только могла, была благотворительницей для бедных, утешительницей для скорбящих, наставницей для грешных. По глубокому смирению она считала себя хуже и грешнее всех.

Св. Ксения привлекла многие души ко спасению. Скончалась во второй половине 5-го века. Во время ее кончины были чудесные знамения.

Кондак:

Твою страннонравную, Ксение, память совершающе, любовию почитающии тя, поем Христа во всех тебе подающаго крепость исцелений: Ему же всегда молися о всех нас.

6-го февр. (24 янв. церк.кал.)

Святая Ксения (по отчеству Григорьевна) была женой полковника Андрея Федоровича Петрова, служившего придворным певчим. Двадцати шести лет Ксения овдовела и, казалось, лишилась ума от горя. Она раздала свое имущество бедным, оделась в одежды покойного мужа и, как бы забыв свое имя, называла себя именем своего покойного мужа – Андреем Федоровичем.

Эти странности не были связаны с потерей рассудка, а лишь означали полное презрение к земным благам и человеческому мнению, ставящему эти блага в центр бытия. Так Ксения Петербургская взяла на себя тяжелый подвиг юродства Христа ради.

Познав через смерть любимого мужа всю непостоянность и призрачность земного счастья, Ксения всем сердцем устремилась к Богу и только у Него искала покровительства и утешения.

Земные скоропреходящие блага перестали иметь для нее какую-либо цену. У Ксении был дом, но она передала его одной знакомой с условием давать в нем приют беднякам. Сама же, не имея пристанища, Ксения скиталась среди бедняков Петербурга, а по ночам уходила в поле, где проводила время в горячей молитве.

Когда на Смоленском кладбище начали строить церковь , Ксения после наступления темноты тайно носила кирпичи наверх постройки, чем помогала каменщикам возводить стены храма.

Некоторые из родных Ксении хотели устроить ее у себя и снабдить всем необходимым для жизни, но блаженная отвечала им: “Мне ничего не надо.” Она была рада своей нищете и, приходя куда-нибудь, порой замечала: “Вся я тут.” Когда одежда ее покойного мужа истлела, Ксения оделась в самую бедную одежду, а на ноги одела рваную обувь без чулок. Теплого платья она не носила, а заставляла свое тело страдать от стужи.

Чувствуя величие духа блаженной Ксении, петербургские жители любили ее, потому что она презрела земное ради Царства Небесного. Если Ксения входила в чей-либо дом, это считалось хорошим признаком. Матери радовались, если она поцелует ребенка. Извозчики просили у блаженной позволения немного провезти ее, так как после этого выручка была обеспечена на целый день. Торговцы на базарах старались дать ей калач или какую-нибудь еду. И если блаженная Ксения брала что-либо из предложенного, то весь товар продавца быстро раскупался.

У Ксении был дар прозорливости. Накануне Рождества 1762-го года она ходила по Петербургу и говорила: “Пеките блины, завтра вся Россия будет печь блины.” На другой день императрица Елизавета Петровна скоропостижно скончалась. За несколько дней до убиения царственного юноши Иоанна VI-го (Антоновича, пра-правнука царя Алексея Михайловича), который в младенчестве был провозглашен русским императором, блаженная плакала и повторяла: “Кровь, кровь, кровь.” Через несколько дней после неудачного заговора Мировича юный Иоанн был убит.

Однажды Ксения пришла в дом, где была взрослая дочь. Повернувшись к девушке, она сказала: “Ты тут кофе распиваешь, а муж твой на Охте жену хоронит.” Через некоторое время эта девушка, действительно, вступила в брак с вдовцом, который в тот момент хоронил свою первую жену на Охтенском кладбище.

Блаженная Ксения скончалась в конце 18-го века, но предание не сохранило ни года, ни дня ее кончины. Ее погребли на Смоленском кладбище, где она помогала строить церковь . Паломничество на ее могилу началось в скором времени после ее кончины. Блаженная Ксения часто являлась в видениях людям, находящимся в трудных обстоятельствах, предупреждала об опасностях и спасала от бедствий.

Праведница не переставала оказывать сострадательную любовь всем, кто с верою призывал ее, и известны многие случаи ее помощи страждущим и находящимся в безвыходном положении.

Гродненский чиновник Николай Селиванович Головин жил в Гродно приблизительно до 1907-го года и часто испытывал неприятности по службе. Он приехал в Петербург устраивать свои дела, но они еще больше запутались. Головин был весьма беден, а на его попечении находились старушка мать и две сестры. В отчаянии он шел по улицам Петербурга, и хотя он был человеком верующим, в его душу стала закрадываться мысль броситься в Неву. В этот момент перед ним предстала какая-то незнакомка, поразившая его своим видом, и отчасти напоминавшая бедную монахиню. “Что ты такой грустный? – спросила она. – Иди на Смоленское кладбище, отслужи панихиду по Ксении, и все успокоится.” После этих слов незнакомка стала невидима. Головин исполнил совет таинственной монахини, и его дела неожиданно устроились наилучшим образом. Он радостный вернулся домой в Гродно.

Император Александр III-ий, в бытность свою наследником, заболел тифом в тяжелой форме. Царица Мария Федоровна очень встревожилась болезнью супруга. Один из камердинеров, увидев ее в коридоре, рассказал ей, как блаженная Ксения помогает болящим, дал ей песок с заветной могилки и добавил, что сам был исцелен от болезни по молитве праведницы. Великая княгиня положила песок под подушку болящего, и в ту же ночь она, сидя у изголовья, имела видение блаженной Ксении, которая сказала ей, что больной выздоровеет и в их семье родится дочь. Ее следует назвать Ксенией. Предсказание блаженной исполнилось в точности.

В Псковскую губернию к одной помещице приехал погостить родственник из Петербурга и рассказал, как почитают в столице блаженную Ксению. Под влиянием его рассказа, благочестивая помещица перед сном помолилась об упокоении ее души. Ночью ей приснилось, что Ксения ходит вокруг ее дома и поливает его водой. Утром в усадьбе загорелся сенной сарай, но огонь не распространился дальше и дом остался цел.

Вдова одного полковника приехала в Петербург определить в кадетский корпус своих двух сыновей. Ей это не удалось. Деньги, взятые на поездку, были на исходе, и вдова шла по улице и горько плакала. Вдруг к ней подошла какая-то простолюдинка и сказала: “Отслужи панихиду по Ксении, она помогает в горестях.” “Кто такая Ксения?” – спросила вдова полковника. “Язык до Киева доведет,” – ответила простолюдинка и быстро скрылась. Действительно, вдова полковника легко узнала, кто такая Ксения, отслужила по ней панихиду на ее могиле на Смоленском кладбище и неожиданно вскоре получила известие, что оба ее сына приняты в корпус.

Известно множество подобных случаев помощи блаженной Ксении. Русские люди вдумчиво относятся к истине взаимодействия небесного и земного мира и уже второй век поминают блаженную Ксению в своих молитвах.

Тропарь: Суеты земнаго мира отвергшися, крест жития бездомного прияла еси. Скорбей, лишений, людскаго осмеяния не убоялася еси, любовь же Христову познала еси, еюже ныне на небеси услаждаешися; Ксение блаженная богомудрая, молися о спасении душ наших.

7-е февраля (25 янв. церк.кал.)

Святой Григорий Богослов (326–389 г.) был сын Григория (впоследствии епископа Назианского) и Нонны, женщины высоких нравственных правил. Еще до рождения, она обещала посвятить его Богу и употребила все старания, чтобы склонить его волю на служение Господу. Воспитание, данное ему матерью, святитель Григорий почитал самым для себя важным. При выдающихся способностях, св. Григорий получил прекрасное образование: он учился в школах Кесарии Палестинской, где была богатая библиотека, собранная мучеником Памфилом, в Александрии, где изучал творения Оригена, и, наконец, в Афинах, где в особенности сблизился с св. Василием Великим , с которым знаком был несколько ранее и дружбу с которым считал полезнее самой высшей школы. У святых друзей в Афинах была одна комната, один образ жизни; им были знакомы только две дороги: одна вела в храм Божий, другая – в училище. В Афинах св. Григорий познакомился с Юлианом (по прозванию “Отступника,” который, став императором, отрекся от христианства и пытался было возродить язычество в Римской империи (361–363 г.). и оставил живое изображение этого злого и коварного врага Церкви. В возрасте 26-ти лет св. Григорий принял крещение.

После возвращения на родину, св. Григорий долгое время уклонялся от занятия какой-либо общественной должности. Размышление о Боге, молитва , чтение слова Божия, писание вдохновенных слов и песней и служение престарелым родителям были его занятием. Некоторое время он провел с другом своим Василием в его пустыне и это время почитал самым счастливым в жизни. Отец его, бывший уже епископом, нуждаясь в помощнике, вызвал его из Васильевой пустыни в Назианз и рукоположил в пресвитера. Уже этот сан так устрашил Григория высотой и тяжестью сопряженных с ним обязанностей, что он удалился в уединение пустыни. Успокоив там волнение духа, он вернулся к отцу и принял на себя священническое служение, утешаясь, что он, служа Богу, помогает и престарелому родителю в его заботах о пастве.

Между тем, друг его Василий Великий уже достиг высокого сана архиепископа. Желая иметь преданного и просвещенного помощника в управлении обширной областью, св. Василий предложил Григорию место главного протопресвитера при своей кафедре, но св. Григорий уклонился от принятия этой почетной и влиятельной должности. Через некоторое время после этого состоялось посвящение Григория в епископа города Сасима, по тайному соглашению архиепископа Василия с отцом Григория. Видя в этом волю Божию, он принял священное рукоположение, но отказался от принятия самой должности и, в качестве соправителя (викария), продолжал служить своему родителю и пастве назианзской. В 374-ом году скончался престарелый родитель Григория, а вслед за ним – и мать его. Святой Григорий продолжал некоторое время труд отца по управлению назианзской церковью, но сильно заболел. Выздоровев, он удалился в уединенную обитель, где в посте и молитве пробыл около трех лет.

Но великий светильник не мог укрыться в монашеской келье. Избранный православными епископами и мирянами на престол архиепископа в Константинополе, он прибыл туда в эпоху самого сильного владычества ариан, когда ими были захвачены все храмы в столице. Св. Григорий остановился в доме своих знакомых. Одну из комнат обратил в храм, назвав ее Анастасией (что значит “воскресение”), с надеждой, что здесь воскреснет Православие, и начал проповедовать. Ариане осыпали его насмешками и ругательствами, бросали в него камнями, подсылали к нему тайных убийц. Но народ узнал своего истинного пастыря и стал тесниться к его кафедре, как железо льнет к магниту (по выражению св. Григория). Сильным своим словом, примером своей жизни и пастырским усердием он побеждал врагов Церкви. Люди в огромном количестве стекались со всех концов послушать его вдохновенные проповеди. Слушатели волновались около его кафедры подобно бурному морю, громко выражали знаки одобрения рукоплесканиями и восклицаниями, а скорописцы записывали и увековечивали его слова. Еженедельно тысячи людей из ереси возвращались к Православной Церкви.

Наконец, уже после воцарения православного императора Феодосия (379–395 г.), упорствующие ариане были изгнаны из храмов столицы. Когда обнаружилась ересь Македония, (Македоний отрицал Божество Святого Духа. святой Григорий боролся против нее и принимал живое участие в заседаниях Второго Вселенского Собора. Совершив свой подвиг, он отказался от Константинопольской кафедры, сказав: “Прощай, кафедра, – эта завидная и опасная высота!” Святой Григорий удалился в родное селение Арианз, близ Назианза, и здесь в строгих аскетических подвигах провел последние годы своей жизни.

За свои замечательные богословские творения св. Григорий получил от Церкви почетное наименование Богослова и вселенского учителя, а за способность проникать мыслью до самых глубоких тайн веры и выражать непостижимые ее истины с прозрачной ясностью и строгой точностью Церковь в одной из молитв называет его умом самым высоким. Проповеди его насыщены такой поэзией, что многие фразы из них были использованы (св. Иоанном Дамаскины м и другими) для праздничных песнопений. Нетленные частицы мощей св. Григория до сих пор источают дивное благоухание.

Тропарь: Пастырская свирель богословия твоего, риторов победи трубы: якоже бо глубины духа изыскавшу, и доброты вещания приложишася тебе. Но моли Христа Бога, отче Григорие, спастися душам нашим.

9-го февр. и 26-го ноября по соврем.кал.

(27 янв. и 13 нояб. по цер.кал.)

Святой Иоанн Златоуст (347–407 г.) происходил из знатной антиохийской семьи. Лишившись в детстве отца, он был тщательно воспитан своей матерью Анфусой, превосходной женщиной и образцовой христианкой. Потом он учился у знаменитого языческого оратора Ливания. Имея от природы блестящие дарования, он тщательно развил их основательным и глубоким образованием (библейским в соединении с классическим). Когда спросили у Ливания, кого он считал достойным себе преемником, он с грустью ответил: “Конечно Иоанна, если бы не отняли его у нас христиане,” а о матери его так выразился: “Какие бывают достойные женщины у этих христиан!”

После окончания образования Иоанн вступил в должность адвоката и прославился своим красноречием. Но вскоре мирская жизнь прискучила ему. Приняв, по обычаю того времени, крещение уже в годах мужества, он хотел удалиться в пустыню и остался единственно по просьбе матери. Между тем о необыкновенных дарованиях Иоанна узнал Мелетий, епископ антиохийский, и записал его в число клира. В это время Иоанн усиленно занимался изучением Священного Писания и других наук, относящихся к богословию.

После кончины матери, он исполнил свое давнее желание: четыре года жил в уединенной обители, а два года в совершенном уединении в одной пещере. Расстройство здоровья побудило его возвратиться в Антиохию. Здесь он принял сан диакона и затем священника. 12 лет священства в Антиохии были самым счастливым временем в его жизни. Он неутомимо проповедовал и принимал самое живое участие в радостях и скорбях антиохийской паствы. Проповеди его часто прерывались рукоплесканиями. Иоанн останавливал слушателей, говоря: “Что мне в ваших рукоплесканиях? – Исправление жизни и обращение к Богу – вот лучшая мне похвала от вас.” Особенно прославился он своими словами по случаю бедствий, угрожавших антиохийцам за низвержение императорских статуй.

В скором времени во всем христианском мире уже гремела слава святого Иоанна, как Златоуста (название, данное ему одной простой женщиной во всеуслышание в храме, в порыве восторга от его слова). Поэтому, когда после смерти епископа Нектария, преемника св. Григория Богослова , стала свободной кафедра константинопольского архиепископа, император Аркадий (395–408 г.) пожелал, чтобы она предоставлена была Златоусту.

Первое время святительства было очень утешительно для Иоанна, и он со всем усердием предался заботам об искоренении остатков арианства, примирении враждовавших епископов, исправлении духовенства и всей паствы. Но эта энергичная деятельность восстановила против него много врагов, во главе которых открыто встала императрица Евдоксия, женщина крайне суетная и властолюбивая.

Евдоксия привлекла на свою сторону александрийского архиепископа Феофила, около которого объединились недовольные Иоанном епископы. Эти епископы составили собор (в местечке Дуб, близ Константинополя) и осудили Иоанна на лишение кафедры и изгнание. “ Церковь Иисуса Христа не мною началась и не мною кончится,” – сказал Иоанн своим преданным друзьям и оставил столицу. Но в ту же ночь случилось сильное землетрясение, и удары его особенно слышались во дворце. Устрашенная Евдоксия просила Златоуста поскорее возвратиться. Прошло два месяца, Евдоксия снова предалась своим страстям и порокам, и Иоанн снова выступил со словом обличения. На этот раз Иоанн был осужден уже заочно и отправлен в ссылку.

Около трех лет Иоанн прожил в армянском городе Кукузе, затем отправлен был далее в Пициунт (на северо-восточном берегу Черного моря, в нынешней Абхазии). Суровые воины в течение трех месяцев вели святителя пешком чрез горы и в зной, и в проливной дождь. Изнеможенный до крайности, святитель остановился в городе Команах. Здесь ночью явился ему святой мученик Василиск (мощи которого почивали в этом городе) и сказал: “Не унывай, брат Иоанн, завтра будем вместе.” Иоанн причастился святых Таин и мирно скончался со словами: “Слава Богу за все!”

В своих многочисленных беседах (до 800) святой Златоуст оставил вдохновенные объяснения (толкования) на многие книги Священного Писания и почитается Церковью очень авторитетным толкователем Библии . Он составил последование (чин) Литургии, носящей его имя, ввел в церковное употребление крестные ходы и некоторые другие благочестивые обычаи. Сверх всего этого он известен своей заботой о распространении веры Христовой. Между прочим, послал и на Русь к тогдашним скифам проповедников веры и почитается одним из ее просветителей.

Тропарь: Уст твоих, якоже светлость огня, возсиявши благодать, вселенную просвети: не сребролюбия мирови сокровища сниска, высоту нам смиренномудрия показа. Но твоими словесы наказуя (уча), отче Иоанне Златоусте, моли Слова Христа Бога, спастися душам нашим.

13 февр. (31 янв. церк.кал.)

С юных лет святой Никита поступил в Киево-Печерскую обитель и вскоре решился сделаться затворником, несмотря на внушение игумена о преждевременности такого подвига для молодого инока. В затворе Никита подвергся следующему искушению. По внушению дьявола он перестал молиться Богу и весь предался чтению книг Ветхого Завета. Никита так изучил их и выучил на память, что никто не мог сравниться с ним в знании этих книг. Когда его блестящее знание ветхозаветного Писания стало известным многим, князья и бояре стали приходить к нему для слушания и наставлений. Однако, многих удивляло, что о книгах Нового Завета он и слышать не хотел и всячески избегал их упоминания. Тогда мудрые старцы монастыря поняли, что Никита “впал в прелесть,” то есть подпал под дьявольское обольщение. От этого состояния Никита был избавлен усердными молитвами печерских иноков. После этого Никита покинул свой произвольный затвор. Продолжая строго поститься, он стал прилежно молиться Богу, и через непродолжительное время он своим послушанием и смирением превзошел других иноков.

Через несколько лет Никита был поставлен епископом в Новгороде. Он хорошо проповедовал, наставляя верующих евангельскими словами. Будучи за свою святую жизнь награжден от Бога даром чудес, он многим помог и многих исцелил. Так, однажды он молитвой низвел с неба дождь; в другой раз по его молитве прекратился в городе пожар. После 13-летнего епископства святой Никита мирно скончался в 1108-ом году. Через 445-ть лет после его кончины, при царе Иване Васильевиче Грозном (1530–1584 г.), мощи святителя были обретены нетленными и тогда совершилось много исцелений; причем преимущественно больные глазами и слепые получали исцеления.

Тропарь: Насладився, богомудре, воздержания, и желание плоти твоея обуздав, на престоле святительства сел еси, и яко звезда многосветлая просвещая сердца верных зарями чудес твоих, отче наш святителю Никито. И ныне моли Христа Бога да спасет души наша.