Священномученик Стефан Пономарев, пресвитер

Священномученики Александр Скальский, Стефан Пономарев и Филипп Григорьев

Свя­щен­но­му­че­ник Алек­сандр ро­дил­ся в 1867 го­ду в Во­лын­ской гу­бер­нии в се­мье свя­щен­ни­ка Фили­мо­на Скаль­ско­го. В 1886 го­ду он был на­зна­чен пса­лом­щи­ком в Кре­сто­воз­дви­жен­скую цер­ковь в го­ро­де Ка­ме­нец-По­доль­ске Во­лын­ской гу­бер­нии. В 1891 го­ду епи­ско­пом Тур­ке­стан­ским Нео­фи­том (Невод­чи­ко­вым) Алек­сандр Фили­мо­но­вич был при­нят в Тур­ке­стан­скую епар­хию и на­зна­чен пса­лом­щи­ком в храм в ста­ни­це Зай­цев­ская ^[1] и за­ко­но­учи­те­лем цер­ков­но­при­ход­ской шко­лы. 8 ав­гу­ста 1893 го­да он был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на и впо­след­ствии слу­жил в Алек­сан­дро-Нев­ском хра­ме в го­ро­де Мар­ге­лане.
21 фев­ра­ля 1899 го­да диа­кон Алек­сандр был ру­ко­по­ло­жен во свя­щен­ни­ка и в 1900 го­ду на­зна­чен на­сто­я­те­лем Алек­сан­дро-Ма­ри­ин­ской церк­ви при дет­ском при­юте в го­ро­де Вер­ном. Бу­дучи на­сто­я­те­лем при­ют­ской церк­ви, отец Алек­сандр вме­сте с детьми на­про­тив при­ю­та на­са­дил парк. По­сле за­кры­тия при­ю­та при без­бож­ной вла­сти парк был ча­стич­но вы­руб­лен.
В 1907 го­ду отец Алек­сандр был на­зна­чен на­сто­я­те­лем Ни­ко­ла­ев­ской, что на Ку­чу­гу­рах, церк­ви в го­ро­де Вер­ном, где он про­слу­жил до аре­ста. Отец Алек­сандр был воз­ве­ден в сан про­то­и­е­рея и за свою рев­ност­ную пас­тыр­скую де­я­тель­ность на­граж­ден мно­ги­ми на­гра­да­ми. Ко­гда-то отец Алек­сандр был же­нат, но же­на оста­ви­ла его, а де­тей у них не бы­ло, и свя­щен­ник жил один в од­ной из ком­нат в до­ме при Ни­ко­ла­ев­ской церк­ви, все сво­бод­ное от служ­бы вре­мя по­свя­щая боль­ным и обез­до­лен­ным. Бо­го­слу­же­ние он со­вер­шал тор­же­ствен­но и празд­нич­но, и его го­лос был слы­шен в са­мом даль­нем угол­ке хра­ма. «Это же у Пре­сто­ла Гос­под­ня! — го­во­рил он. — Это же Бо­гу слу­жить! Бо­гу! Бо­гу! На­до, чтобы лю­ди ра­до­ва­лись, чтобы все бы­ли ве­се­лы! На­до так слу­жить, чтобы и сам воз­дух зве­нел». Вме­сте с от­цом Алек­сан­дром в хра­ме слу­жил про­то­и­е­рей Сте­фан, по­стра­дав­ший впо­след­ствии вме­сте со сво­им на­сто­я­те­лем.

Свя­щен­но­му­че­ник Сте­фан (Сте­пан Кон­стан­ти­но­вич По­но­ма­рев) ро­дил­ся 14 де­каб­ря 1880 го­да в го­ро­де Вер­ном. В 1895 го­ду Сте­пан окон­чил цер­ков­но­при­ход­скую шко­лу, в 1904-м — на­зна­чен пса­лом­щи­ком в храм в се­ле Ми­хай­лов­ском ^[2] Вер­нен­ско­го уез­да и учи­те­лем пе­ния в цер­ков­но­при­ход­ской шко­ле. Же­нил­ся на де­ви­це Прас­ко­вье. Ко­гда они по­вен­ча­лись, он ей ска­зал:
— До­ро­гая Прас­ко­вья Кузь­ми­нич­на! Хо­чешь ли ты в рай по­пасть и с Гос­по­дом быть?
— Хо­чу.
— Так вот, я те­бе — брат, а ты мне — сест­ра.
И с это­го вре­ме­ни ста­ли они жить по-мо­на­ше­ски. В 1909 го­ду Сте­пан Кон­стан­ти­но­вич был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на, а за­тем во свя­щен­ни­ка. С 1914 го­да по 1917-й он был свя­щен­ни­ком в поле­вом во­ен­ном гос­пи­та­ле на фрон­те. Во вре­мя бо­е­вых дей­ствий ему при­шлось мно­го вре­ме­ни про­ве­сти в око­пах; здесь он тя­же­ло за­бо­лел и ед­ва вы­жил. С это­го вре­ме­ни он стал силь­но стра­дать от го­лов­ной бо­ли, осо­бен­но труд­но бы­ло зи­мой, ко­гда сто­я­ли мо­ро­зы и ине­ем по­кры­ва­лась ме­тал­ли­че­ская бо­го­слу­жеб­ная утварь. «У ме­ня та­кие бо­ли, — го­во­рил он, — что я вы­нуж­ден шар­фом за­кры­вать го­ло­ву. Ко­гда за­кры­та го­ло­ва, у ме­ня боль немно­го ути­ха­ет».
Впо­след­ствии отец Сте­фан был на­прав­лен слу­жить в Ни­ко­ла­ев­ский храм в го­ро­де Вер­ном и воз­ве­ден в сан про­то­и­е­рея. Он слу­жил еже­днев­но и жил как стро­гий мо­нах, ду­ша его все­гда бы­ла по­гру­же­на в мо­лит­ву. «Бо­же упа­си, — го­во­рил он, — служ­бу про­пу­стить». Служ­бы его бы­ли ти­хи­ми, нето­роп­ли­вы­ми, про­ник­но­вен­ны­ми и бла­го­го­вей­ны­ми.
Ви­дя, что от­цу Алек­сан­дру тя­же­ло жить од­но­му, отец Сте­фан стал уго­ва­ри­вать его пе­рей­ти к ним.
— Че­го ты бу­дешь жить один? Пе­ре­хо­ди к нам.
— А как ма­туш­ка Прас­ко­вья Кузь­ми­нич­на?
— Да ма­туш­ка толь­ко ра­да бу­дет.
— Да, я толь­ко ра­да бу­ду, отец Алек­сандр, — под­твер­ди­ла ма­туш­ка.
Они ста­ли жить в од­ном до­ме. Отец Сте­фан в неболь­шой ком­на­те, ря­дом в та­кой же ком­на­те отец Алек­сандр. У от­ца Сте­фа­на стол, та­бу­рет и кро­вать, за­прав­лен­ная сол­дат­ским сук­ном, и у от­ца Алек­сандра в ком­на­те то же. У от­ца Алек­сандра в уг­лу ком­на­ты ви­се­ли ико­ны, а на сте­нах фо­то­гра­фии ар­хи­ере­ев, у от­ца Сте­фа­на — толь­ко ико­ны. Прас­ко­вья Кузь­ми­нич­на жи­ла в ниж­ней ча­сти до­ма и как мог­ла сво­и­ми за­бо­та­ми об­лег­ча­ла пас­ты­рям тя­же­лый в со­вет­ское вре­мя по­все­днев­ный быт.
В 1923 го­ду на ар­хи­ерей­скую ка­фед­ру в Се­ми­ре­чье был на­зна­чен епи­скоп Ни­ко­лай (Фе­до­тов), ко­то­рый в том же го­ду пе­ре­шел в об­нов­лен­че­ский рас­кол. 3 ав­гу­ста 1923 го­да в Воз­не­сен­ском ка­фед­раль­ном со­бо­ре го­ро­да Ал­ма-Аты об­нов­лен­ца­ми был из­бран епи­ско­пом Се­ми­ре­чен­ским вдо­вый про­то­и­е­рей таш­кент­ско­го со­бо­ра Алек­сей Мар­ков. Ак­тив­ная де­я­тель­ность Алек­сея Мар­ко­ва при­ве­ла к то­му, что Се­ми­ре­чье по­чти це­ли­ком ста­ло об­нов­лен­че­ским. На сто­ро­ну об­нов­лен­цев пе­ре­шел весь клир ка­фед­раль­но­го Воз­не­сен­ско­го со­бо­ра. Вли­я­ние об­нов­лен­цев в го­ро­де бы­ло столь ве­ли­ко, что в 1927 го­ду про­то­и­е­рей Алек­сандр Скаль­ский стал скло­нять­ся к ре­ше­нию пе­рей­ти к об­нов­лен­цам и стал вслух го­во­рить, что ис­пы­ты­ва­ет силь­ное том­ле­ние ду­ха, не зная, ку­да при­стать. Отец Сте­фан в про­ти­во­по­лож­ность ему дер­жал­ся твер­до и од­на­жды, по вос­по­ми­на­ни­ям при­хо­жан, «ска­зал от­цу Алек­сан­дру: «Я в об­нов­лен­че­ство не пой­ду. Я бу­ду слу­жить по-ста­ро­му в Пан­те­ле­и­мо­нов­ском при­де­ле. Но и те­бя ни­ку­да не пу­щу. Вы­би­рай се­бе лю­бой при­дел и слу­жи в нем как зна­ешь. Ты на­сто­я­тель, это твой храм, и ты дол­жен быть здесь».
Скор­бе­ли об от­це Алек­сан­дре пра­во­слав­ные ал­ма­а­тин­цы, мо­ли­лись… и пла­ка­ли: «Отец Алек­сандр, опом­ни­тесь, что вы де­ла­е­те!»
Так он то­мил­ся, то­мил­ся, по­ка не про­изо­шло сле­ду­ю­щее. Со­бра­лись в церк­ви жен­щи­ны и вы­дви­ну­ли от се­бя са­мую бой­кую, по фа­ми­лии Лу­ча­ги­на, — вы­со­кую, креп­кую ста­ру­ху, ко­то­рая хо­ди­ла, опи­ра­ясь на пал­ку с на­бал­даш­ни­ком. И вот ве­чер­ню на­до слу­жить, отец Сте­фан уже в ал­та­ре, отец Алек­сандр за­шел в цер­ковь, пе­ре­кре­стил­ся, тут под­хо­дит к нему Лу­ча­ги­на и го­во­рит: «Ты что же, хо­чешь бро­сить свое ста­до и ку­да-то ид­ти? Ты же наш отец! Мы все пла­чем о те­бе, все пла­чем! А ме­ня ко­ман­ди­ро­ва­ли ска­зать те­бе, что еже­ли ты нас бро­сишь и пой­дешь в об­нов­ле­ние, то я возь­му эту пал­ку да как нач­ну те­бя здесь во­зить, как свое род­ное ди­тя, и не по­смот­рю, что ты свя­щен­ник!» — за­мах­ну­лась она пал­кой и за­пла­ка­ла. Отец Алек­сандр от неожи­дан­но­сти оста­но­вил­ся... а по­том за­пла­кал и ушел в ал­тарь. И от­цу Сте­фа­ну ска­зал: «Через эту ста­руш­ку про­све­тил Гос­подь и ду­шу мою, и ра­зум. Как осе­ни­ло ме­ня — все скор­бят обо мне, а я что де­лаю? Ку­да я ле­зу, как по­мра­чен­ный?» Отец Сте­фан ска­зал ему на это: «Хоть ты на де­ле не при­нял об­нов­лен­че­ство, но в мыс­лях при­нял, а раз ты это по­нял, то от служ­бы я те­бя от­стра­няю, по­ка не при­не­сешь по­ка­я­ние»».
В бли­жай­ший празд­нич­ный день отец Алек­сандр пе­ред ли­тур­ги­ей при­нес по­ка­я­ние пе­ред ду­хо­вен­ством и паст­вой и стал слу­жить вме­сте с от­цом Сте­фа­ном.
К 1929 го­ду зда­ние Воз­не­сен­ско­го ка­фед­раль­но­го со­бо­ра бы­ло от­да­но под ис­то­ри­че­ский му­зей, а быв­шие в со­бо­ре об­нов­лен­цы пе­ре­шли в Тро­иц­кую цер­ковь. В это вре­мя по­чти все церк­ви в Ал­ма-Ате бы­ли за­хва­че­ны об­нов­лен­ца­ми и од­на гри­го­ри­ан­ца­ми. Ни­ко­ла­ев­ская цер­ковь оста­ва­лась един­ствен­ной пра­во­слав­ной цер­ко­вью, и слу­жив­ший ра­нее в Тро­иц­кой церк­ви про­то­и­е­рей Филипп Гри­горь­ев, не по­же­лав­ший остать­ся с об­нов­лен­ца­ми, пе­ре­шел слу­жить в Ни­ко­ла­ев­ский храм.

Свя­щен­но­му­че­ник Филипп (Филипп Ми­хай­ло­вич Гри­горь­ев) ро­дил­ся 6 но­яб­ря 1870 го­да. Окон­чив Ом­скую учи­тель­скую се­ми­на­рию, он слу­жил пса­лом­щи­ком в хра­мах Ом­ской епар­хии. 22 июня 1898 го­да он был ру­ко­по­ло­жен во диа­ко­на, а 24 ок­тяб­ря 1902 го­да — во свя­щен­ни­ка. В 1906 го­ду отец Филипп стал слу­жить в хра­ме се­ла Ко­пьев­ское Тар­ско­го уез­да Ом­ской гу­бер­нии, с 1911 го­да — в хра­ме се­ла Но­во-Рож­де­ствен­ское Ом­ско­го уез­да, с 1913-го — в хра­ме по­сел­ка Бо­же­да­ров­ский то­го же уез­да; по­сле 1917 го­да отец Филипп слу­жил в хра­ме се­ла Алек­сан­дров­ка Се­ми­ре­чен­ской об­ла­сти, а по­сле его за­кры­тия — в Тро­иц­ком хра­ме в Ал­ма-Ате и за­тем — в Ни­ко­ла­ев­ской церк­ви.
10 де­каб­ря 1932 го­да ОГПУ аре­сто­ва­ло про­то­и­е­ре­ев Алек­сандра, Сте­фа­на и Филип­па. В тюрь­ме они за­бо­ле­ли сып­ным ти­фом. Ко­гда по­ло­же­ние свя­щен­ни­ков ста­ло без­на­деж­ным, их пе­ре­вез­ли в спе­ци­аль­но устро­ен­ный ти­фоз­ный ба­рак, но про­бы­ли они здесь недол­го. 17 ян­ва­ря 1933 го­да скон­чал­ся про­то­и­е­рей Филипп Гри­горь­ев, 18-го — про­то­и­е­рей Сте­фан По­но­ма­рев, 20-го — про­то­и­е­рей Алек­сандр Скаль­ский. Все три свя­щен­ни­ка бы­ли по­гре­бе­ны на клад­би­ще, на ко­то­ром хо­ро­ни­ли в то вре­мя со­слан­ных в Ал­ма-Ату кре­стьян.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Ян­варь». Тверь. 2005. С. 42–47

При­ме­ча­ния

^[1] Ныне го­род Чи­лик.
^[2] Ныне се­ло Тур­гень.

Ис­точ­ник: fond.ru