Преподобномученик Алексий (Гаврин), монах

Пре­по­доб­но­му­че­ник Алек­сий ро­дил­ся в 1883 го­ду в се­ле Пи­чае­во Бо­ри­со­глеб­ско­го уез­да Там­бов­ской гу­бер­нии в се­мье кре­стья­ни­на Пет­ра Гаври­на, ко­то­рый, как знав­ший хо­ро­шо гра­мо­ту, был в се­ле пи­са­рем. Алек­сей окон­чил цер­ков­но­при­ход­скую шко­лу. Бу­дучи при­зван в ар­мию, он слу­жил в 7-м за­пас­ном Кав­каз­ском пол­ку, квар­ти­ро­вав­шем в го­ро­де Там­бо­ве. Здесь он окон­чил в 1905 го­ду во­ен­но-ве­те­ри­нар­ную фельд­шер­скую шко­лу. Впо­след­ствии, бла­го­да­ря по­лу­чен­но­му об­ра­зо­ва­нию, ра­бо­тал ве­те­ри­нар­ным фельд­ше­ром. В 1916 го­ду Алек­сей Пет­ро­вич пе­ре­ехал в Моск­ву и по­се­лил­ся на Дон­ской ули­це, непо­да­ле­ку от хра­ма Ри­зо­по­ло­же­ния. В трид­ца­тых го­дах на­сто­я­те­лем хра­ма был про­то­пре­сви­тер Алек­сандр Хо­то­виц­кий, ду­хов­ный отец Алек­сея Пет­ро­ви­ча.
В на­ча­ле два­дца­тых го­дов Алек­сей Пет­ро­вич тя­же­ло за­бо­лел, и по­се­щав­ший его иеро­мо­нах Геф­си­ман­ско­го ски­та Тро­и­це-Сер­ги­е­вой Лав­ры Иа­ков (Ше­ма­нов) пред­ло­жил ему при­нять мо­на­ше­ский по­стриг. Алек­сей Пет­ро­вич со­гла­сил­ся и был по­стри­жен от­цом Иа­ко­вом в мо­на­ше­ство. По­сле по­стри­га его здо­ро­вье по­пра­ви­лось. И до по­стри­же­ния в мо­на­ше­ство он вел бла­го­че­сти­вую жизнь, а те­перь, став ино­ком, усу­гу­бил по­движ­ни­че­ские тру­ды и за свое бла­го­че­стие стал из­ве­стен мно­гим ве­ру­ю­щим: од­ни при­хо­ди­ли к нему ис­про­сить со­ве­та в во­про­сах хри­сти­ан­ской жиз­ни, а кре­стьяне под­мос­ков­ных се­ле­ний при­хо­ди­ли к нему, зная его и как хо­ро­ше­го ве­те­ри­на­ра.
В 1937 го­ду вме­сте с мас­со­вым уни­что­же­ни­ем ду­хо­вен­ства и ве­ру­ю­щих вла­сти ста­ли пре­сле­до­вать лю­бое по­чи­та­ние свя­ты­ни и аре­сто­вы­вать тех, кто по­чи­тал не про­слав­лен­ных еще то­гда Пра­во­слав­ной Цер­ко­вью по­движ­ни­ков и хо­дил мо­лить­ся на их мо­ги­лы. Так бы­ли аре­сто­ва­ны мно­гие по­чи­та­те­ли иерос­хи­мо­на­ха Ари­сто­к­лия, по­гре­бен­но­го на Да­ни­лов­ском клад­би­ще, и про­то­и­е­рея Ва­лен­ти­на Ам­фи­те­ат­ро­ва, по­гре­бен­но­го на Ва­гань­ков­ском клад­би­ще. Сре­ди дру­гих 22 ок­тяб­ря 1937 го­да был аре­сто­ван и за­клю­чен в Бу­тыр­скую тюрь­му в Москве и мо­нах Алек­сий.
На до­про­се мо­нах Алек­сий, от­ве­чая на во­про­сы сле­до­ва­те­ля, ска­зал, что сре­ди лиц, «ко­то­рые при­хо­дят ко мне за ме­ди­цин­ской по­мо­щью или с во­про­са­ми в от­но­ше­нии то­го, как вы­ле­чить ско­ти­ну, я про­во­дил неболь­шие ду­ше­спа­си­тель­ные бе­се­ды и чте­ние книг ду­хов­но­го со­дер­жа­ния. Го­во­рил по это­му во­про­су и с ве­ру­ю­щи­ми, по­се­ща­ю­щи­ми цер­ковь, и на ули­це».
– След­ствие рас­по­ла­га­ет дан­ны­ми о том, что вы, бе­се­дуя с ве­ру­ю­щи­ми по во­про­сам Свя­щен­но­го Пи­са­ния, вы­ра­жа­ли недо­воль­ство со­вет­ской вла­стью в ее от­но­ше­нии к ре­ли­гии и вы­ска­зы­ва­ли по это­му во­про­су ан­ти­со­вет­ские на­стро­е­ния. Дай­те по­ка­за­ния по су­ще­ству во­про­са? – по­тре­бо­вал сле­до­ва­тель.
– В бе­се­дах с ве­ру­ю­щи­ми я вы­ра­жал недо­воль­ство тем, что со­вет­ская власть про­во­дит го­не­ние на ре­ли­гию, за­кры­ва­ет церк­ви, аре­сто­вы­ва­ет ду­хо­вен­ство, и в свя­зи с этим го­во­рил, что власть ан­ти­хри­сто­ва дол­го су­ще­ство­вать не бу­дет, ско­ро при­дет та­кое вре­мя, ко­гда сно­ва бу­дет цар­ство­вать пра­во­слав­ная ве­ра и Цер­ковь. Я при­зы­вал ве­ру­ю­щих к то­му, чтобы они сво­им сми­ре­ни­ем и лю­бо­вью к Бо­гу укреп­ля­ли Цер­ковь и яв­ля­лись вер­ны­ми ее по­сле­до­ва­те­ля­ми. Нуж­но ска­зать, что это кое-ка­кое вли­я­ние име­ло. Несмот­ря на ис­пы­та­ния, ко­то­рые сей­час пе­ре­жи­ва­ет Цер­ковь, хра­мы по­се­ща­ют и ста­ри­ки, и лю­ди сред­не­го воз­рас­та, и мо­ло­дежь. Я при­нял мо­на­ше­ский по­стриг и в ме­ру мо­их сил и здо­ро­вья ста­рал­ся укреп­лять ве­ру сре­ди лю­дей.
– Кто и в ка­ких це­лях вас по­се­щал на квар­ти­ре? – спро­сил сле­до­ва­тель.
– На квар­ти­ре ме­ня по­се­ща­ли очень мно­гие из близ­ле­жа­щих се­ле­ний око­ло Моск­вы, из се­ла Ко­ло­мен­ско­го, Но­вин­ки-Ра­мен­ки, Во­ро­бье­вых гор, Гла­ды­ше­ва, Се­ме­нов­ско­го, Че­ре­му­шек, Даль­не­го Бе­ля­е­ва, Во­рон­цо­ва и дру­гих се­ле­ний. Лю­ди об­ра­ща­лись ко мне за со­ве­та­ми.
– За ка­ки­ми со­ве­та­ми об­ра­ща­лись к вам кре­стьяне вы­ше­ука­зан­ных се­ле­ний?
– Ме­ня зна­ли как ве­те­ри­нар­но­го фельд­ше­ра и об­ра­ща­лись ко мне, чтобы я ока­зал по­мощь за­болев­ше­му ско­ту. Я не от­ри­цаю, что ко мне об­ра­ща­лись и за со­ве­та­ми дру­го­го по­ряд­ка – ид­ти ли в кол­хо­зы, спра­ши­ва­ли, ко­гда кон­чит­ся со­вет­ская власть, и так да­лее. На во­про­сы о кол­хо­зах я го­во­рил, чтобы в кол­хо­зы не вхо­ди­ли, о со­вет­ской вла­сти го­во­рил, что она ско­ро долж­на по­гиб­нуть, по­то­му что ею мно­гие недо­воль­ны.
21 но­яб­ря 1937 го­да след­ствие бы­ло за­кон­че­но. Мо­на­ха Алек­сия об­ви­ни­ли в том, что он сре­ди «окру­жа­ю­щих про­во­дил си­сте­ма­ти­че­скую ан­ти­со­вет­скую аги­та­цию, в контр­ре­во­лю­ци­он­ных це­лях про­слав­лял мо­ги­лу умер­ше­го иеро­мо­на­ха Ари­сто­к­лия, ор­га­ни­зо­вы­вал на нее па­лом­ни­че­ство». 23 но­яб­ря трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла его к рас­стре­лу. Мо­нах Алек­сий (Гаврин) был рас­стре­лян 10 де­каб­ря 1937 го­да и по­гре­бен в без­вест­ной об­щей мо­ги­ле на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Му­че­ни­ки, ис­по­вед­ни­ки и по­движ­ни­ки бла­го­че­стия Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви ХХ сто­ле­тия. Жиз­не­опи­са­ния и ма­те­ри­а­лы к ним. Кни­га 7». Тверь. 2002. С. 197–199

Ис­точ­ник: fond.ru