Психолог — это помощник

В какой ситуации верующему человеку нужна помощь не только духовника, но и психолога? Почему недавно открывшийся в Москве институт психологии назван «христианским», а не православным»? Приемлет ли христианская психология наработки фрейдизма? На эти и другие вопросы нашему корреспонденту ответил священник Андрей Лоргус — ректор Института христианской психологии.

— Начну с основного: что такое христианская психология?
— Христианская психология — это особая психологическая школа, которая в предыдущие эпохи не существовала. Появилась она тогда, когда психологи осознали, что удаленность от христианства украла у самой науки психологии понимание очень важных глубинных и сущностных сторон человеческой жизни. Психология светская многое потеряла, отказавшись от понятия души и религиозных вопросов.
Вообще-то, интерес к душе человека, интерес к личности, в европейской культуре появился вместе с первыми плодами христианской проповеди. Именно христианство принесло внимание и интерес к личности, к внутреннему миру человека. Оно показало, что события внутреннего мира, мира личностного — это события, по сути, определяющие взаимоотношения людей, а значит, и жизнь общества. Я думаю, что никакая другая культура, кроме христианской, психологии породить не могла. Конечно, психология была и до христианства, но особенное внимание к внутреннему миру человека, а значит — и к психологии, возникает именно в христианской культуре.
Христианская психология — это, по сути дела, возврат к духовным корням нашей цивилизации. Да, советская психология была атеистической. Да, неопозитивистские школы современной психологии лишены в основном духовного подхода. И, тем не менее, с самого начала ХХ века в светской психологии были авторы, которые писали о темах, близких и к христианским ценностям, и к психологическим научным вопросам. Так что христианская психология — это молодое направление и, в то же время, это отдельная школа со своей методологической базой — христианской антропологией. Нельзя представить себе христианскую психологию, не ответив на вопросы, кто такой человек, как он устроен, — то есть на вопросы антропологии.

— Каковы основные источники и авторы, на которых основывается христианская психология?
— Рассказывать об этом можно достаточно долго, я назову лишь основные вехи. Христианская психология как большая отрасль стала появляться после Второй мировой войны — прежде всего в США. И на сегодняшний день ее представляет огромная армия христианских психологов, в основном протестантской конфессии. В США работают университеты, психологические факультеты, Ассоциация христианских психологов, которая насчитывает 150 000 человек. В Европе христианская психология и антропология как движение возникло недавно — в 90-е годы. Этому предшествовало появление отдельных работ авторов, которые считали себя христианами. Но сказать, что в Европе существует христианская школа психологии, до сих пор нельзя. Все только начинается.
Естественно, в России до перестройки ее тоже не могло быть. Только в начале 90-х годов у нас появляются ученые, заявляющие о себе как о психологах-христианах. В Москве это, в первую очередь, небольшая группа известных на весь мир и на всю Россию психологов: прежде всего, это профессор МГУ Б.С. Братусь, Ф.Е. Василюк — профессор Московского психолого-педагогического университета, это профессор В.И. Слободчиков. В Петербурге — профессор Л.Ф. Шеховцова, Ю.М. Зенько, написавший немало книг по христианской психологии, прежде всего — по истории христианской психологии в России. И по всей России, в разных городах, есть еще психологи, которые работают в христианско-ориентированном пространстве: пишут книги, преподают, ведут практическую работу. Но до начала XXI века у нас не было ни одного ВУЗа, в котором бы преподавали христианскую психологию, и тем более, который бы обозначил себя как христианский психологический ВУЗ или хотя бы имел таковой факультет, кафедру.

— На сегодня ситуация коренным образом изменилась?
— В 2002 г. мы создали первый факультет, который дает полное высшее психологическое образование именно как христианское, в Российском православном институте св. Иоанна Богослова. Я был его первым деканом на протяжении шести лет, мы получили государственную аккредитацию, так что студенты получают дипломы государственного образца по специальности психолог. Обучение длится пять лет, дается полное высшее образование, квалификация специалист психолога. Есть у нас институт «Содействие», в котором открыта кафедра православной психотерапии; есть Свято-Сергиевская академия, где готовят магистров по программе христианской психологии. И, наконец, наш институт, который дает дополнительное образование. Наши программы - повышение квалификации психологов и переквалификация специалистов других профилей.

— Как проходит обучение в вашем институте?
— У нас есть две программы: для психологов и для всех специалистов с высшим образованием, желающих получить переквалификацию, освоить новую для себя специальность. У нас есть интенсивная и пролонгированная программы — чтобы работающие люди могли учиться без особых жертв для себя и своей семьи. В основном программа нашего института базируется на достижениях Московской школы психологии: школы МГУ, школы Московского психолого-педагогического университета, Российской академии образования. Основной педагогический состав у нас — преподаватели МГУ.

— И какую квалификацию получают ваши выпускники? Психологов-практиков?
— Нет. Практикующим психологом, с нашей точки зрения, может быть только человек, который получил фундаментальное психологическое образование и который по своим личностным характеристикам способен к этому. Это уже личностный отбор. Не каждому человеку Бог даровал такой талант. Быть психологом — такой же талант, как быть пастырем, или педагогом, или хирургом. Это особое призвание, харизма, которая дана далеко не каждому человеку. Образование — это еще не квалификация практического психолога.

— Кем же тогда становятся выпускники вашего института?
— Они могут применить свои знания в приходской жизни, в различных социальных проектах: как учителя, волонтеры, воспитатели, социальные работники. Сейчас эта сфера все более и более развивается, и если человек с нашей подготовкой, скажем, пойдет в детский дом или дом для престарелых, он будет квалифицированным христианским помощником.
Те, кто получает у нас образование, не обязательно будут работать психологами. Многие учатся для себя. У нас есть программы, направленные на практику, на реальную жизнь людей. И многие приходят к нам, чтобы разобраться в узловых проблемах своей жизни, жизни своей семьи. У нас учатся и священнослужители (надеюсь, что со временем их будет становиться среди наших студентов все больше). Я глубоко убежден, что наши программы пастырям-батюшкам просто необходимы. Священники из Оренбурга, Липецка, Воронежа, Санкт-Петербурга, которые учились у нас, говорят, что пастырю психологические знания совершенно необходимы.

— Но священники обычно не могут надолго оставить свой приход. У вас есть заочное отделение?
— Нет. В психологии не может быть заочного образования. Таково мое мнение. Психологическое образование основано на встрече учителя и ученика. Но у нас есть интенсивные программы, которые состоят из четырех-пяти сессий в году, длиной по пять дней. Некоторые студенты могли бы себе это позволить.

— И сколько лет так учиться?
— Если по программе «интенсив – экстерн»— три года, более пятисот часов. А по обычной программе учеба занимает два вечера в неделю плюс субботу. Тогда по программе для психологов обучение длится два семестра, а для не психологов — три. Мы готовимся пройти аккредитацию, чтобы выдавать студентам дипломы государственного образца.

— В чем отличие христианской психологии от светской?
— Прежде всего, как я уже сказал, в методологической базе. Если светская психология основывается на светской философии, то христианская — на богословской антропологии. Естественно, здесь рассматриваются проблемы происхождения человека, происхождения психики, генезиса личности, первенства духовного над телесным, а не наоборот. И конечно, религиозность — как жизнь человека с Богом и как внутреннее место религии в душе человека — тоже очень важна. Христианская психология, конечно, является школой в психологической науке, но базируется на своих ценностных основаниях.

— Приемлет ли христианская психология достижения и наработки светской психологической науки?
— Конечно, да. Используется большинство достижений — кроме тех, которые базируются на отрицании религии, духовного мира человека, которые основаны на манипуляции человеческим сознанием или на представлении о человеке как о животном.

— О каких течениях в психологии вы говорите?
— Прежде всего, о советской психологии, которая основывалась на постулате, что человек произошел от обезьяны. Христианская психология ничего животного в человеке не видит и видеть не может. Человек даже в физиологических проявлениях – человек.

— А каково отношение христианской психологии к фрейдизму?
— Движения Фрейда современная психология не может не принимать. То, что Фрейд внес в психологию, стало для нее революцией, и никакая школа психологии не может этого отрицать. Его отношение к религии, к антропологии, к личности человека можно не разделять. Но открытых Фрейдом фундаментальных личностных законов — таких, как вытеснение, сублимация, как психологические защиты, как бессознательное и его воздействие на человеческое сознание — не принимать нельзя. Человек, который отрицает их, откатывается в XIX век.

— А каково отношение христианской психологии к утверждению Фрейда, что человеческой личностью движут две главных силы: либидо — сексуальное влечение и танатос — стремление к смерти, разрушению?
— Это скорее относится к его антропологическим взглядам, философским выводам. Даже многие ученики Фрейда не разделяли данную точку зрения. Но надо сказать, что представления о жизненной энергии как о главной движущей силе человека вполне соответствуют аристотелевской логике. В этом смысле Фрейд ничего особенного не открыл. Если представить, что либидо — это жизненная сила, которая наполняет своей энергией все психические функции, что это, по Фрейду, «ветер, который дует в паруса человеческой личности, и она развивается», то это отнюдь не противоречит христианскому взгляду на человека.
Другое дело, что Фрейд в свои поздние годы, в конце двадцатых, ввел понятие танатоса. Вначале-то он говорил только о либидо — как о жизненной энергии, не только сексуальной. И с этим, с христианской точки зрения, можно было бы согласиться — понимая эту энергию не как животную, но как духовную. Но для Фрейда это было бы непремлемо. Даже Юнг, некогда ближайший ученик Фрейда, писал о психической энергии как о духовной. Вторую жизненно важную силу, о которой говорил Фрейд, в основном не признает ни светская психология, ни христианская. Психологи склонны полагать, что стремление к разрушению, агрессия — это просто перевернутая, извращенная, направленная в другую сторону жизненная сила. Но заслуга Фрейда — не в открытии этих двух сил, а в раскрытии механизма формирования поведенческих стимулов личности, того, каким образом личность выстраивается.
Впрочем, на сегодняшний день психология шагнула уже очень далеко за пределы фрейдизма. Фрейд — это основатель, но уже очень далекий, архаика для современной психологии, которая базируется на его открытиях, но ушла от них далеко вперед. Говорить о фрейдизме в современной психологии уже даже не принято.

— Можно ли православному человеку обращаться к светским психологам?
— Можно. За исключением шарлатанов и самозванцев. К сожалению, сегодня таковых немало. Поэтому прежде чем обращаться к психологу, обязательно надо узнать, где и у кого он учился, попросить рекомендации друзей, известных людей или тех, кто к нему уже обращался. И быть очень осторожным — потому что сегодня в различных объявлениях предлагается множество «психологических» услуг, являющихся, на самом деле, шарлатанскими. Например, если в объявлении написано, что психолог «возвращает любимого человека», — очевидно, что это не психолог, а «целитель», колдун. Психологи такими вещами не занимаются.

— И всегда ли панацеей является психолог православный?
— Панацеей психология не является никогда. Она может быть вспомогательной техникой только для того, кто ищет выход из своей ситуации. Если человек не хочет сам искать выхода — ему никто не поможет.

— Можно ли впустить в тайники своей души другого человека — такого же мирянина, как и ты, пусть и верующего, но незнакомого тебе, с неизвестным тебе опытом и духовным уровнем?..
— Можно. Если вы ему доверяете. И если он профессионал. Есть такие тайники в душе человека, куда не стоит входить в одиночку. Это, прежде всего, тайники, связанные с психологическими травмами. Туда лучше войти с помощником. Это может быть духовник, а может — психолог, но психолог квалифицированный. Не всякий психолог может быть психотерапевтом. Это — особая квалификация, которой люди добиваются не просто высшим образованием, а еще многими годами кропотливой работы над собой. Поэтому доверять можно, но выбирая, кому доверять.

— Как понять, в каком случае верующему человеку нужна помощь психолога, а в каком — духовника?
— Если, например, у человека появляются навязчивые состояния, и он не понимает, откуда они взялись, то духовник тут не поможет. Это касается не духа, а психики. Если возникает какой-то лого-невроз, если появляются проблемы в семье, связанные с воспитанием ребенка, — не духовные, а психологические, — надо обращаться к психологу.

— А как отличить духовные проблемы от психологических?
— Если ребенок в около подростковом возрасте начинает воровать у родителей деньги — тут требуется помощь и духовника, и психолога. Если верующий человек впадает в тяжелую депрессию — нужна помощь и психолога, и духовника, а может быть — еще и врача, который назначит лекарство. Психолог и духовник работают вместе; иногда их пути пересекаются, иногда — нет.

— Почему ваш ВУЗ называется «Институт христианской психологии», а не «Институт православной психологии»?
— Термин «православная психология» имеет очень высокую цену. Для того чтобы понять, что такое православная психология, надо ответить на вопрос, что такое психология не православная. Тогда мы могли бы отделить одно от другого. Я занимаюсь этим уже давно и еще ни разу не встретил богослова или психолога, который объяснил бы мне, что такое не православная психология. Нередко спрашивают: «А может ли быть католическая или протестантская психология?» — Я отвечаю: «Нет, не может».

— Но представления о душе у разных конфессий все же различаются?
— Практически нет. С католиками у нас основная антропология общая, за исключением небольших тонкостей. В аскетике, конечно, есть различия. Но психология — это скорее инструмент, помогающий разобраться в аскетике. Психологи, работающие с религиозными ценностями, нередко позиционируют себя именно как православные. Это — их право. Но чтобы саму психологию назвать православной — надо для начала разобраться, чем она отличается от иноконфессиональной. Мы взяли наиболее широкий спектр проблем и назвали его именно христианской психологией для наиболее широкого диалога со всеми.

— В заключение сформулируйте, пожалуйста: в чем миссия христианской психологии?
— В целом миссия христианской психологии — это миссия христианского гуманизма. Ее миссия — открыть людям красоту личности человека, дать возможность помощи в самых разных ситуациях. Это возможность по-другому, с уважением и деликатно подойти к проблемам человека, который попал в беду, в сложную ситуацию, в беспомощное положение. Это возможность помочь. Психолог — это помощник.